хихикает, хотя на самом деле уже начинает терять терпение.
– Шутка, – говорит она потом. – Ну что там? Кто я и что со мной должно случиться? Обычно именно на эти вопросы хочется получить ответ. Может, меня ожидает богатство? Муж у меня уже есть.
– Как его зовут? – спрашивает гадалка, отрывая взгляд от кубиков из “Монополии”.
– Юнас.
– …и Тереза, – быстро произносит колдунья, словно завершив неоконченную фразу. – Вот что у нас здесь.
– Нет, ошибаетесь, – возражает Жанетт, – меня зовут Жанетт.
– Юнас и Тереза, – повторяет тетенька. Потом она закрывает глаза и вдруг восклицает: – Ой-ой-ой, какая дурочка, и поезд дурацкий, который везет ее.
– Что? О ком вы? – спрашивает Жанетт.
– О Терезе, – отвечает та и, глядя прямо в глаза Жанетт, добавляет: – Я ведь болею за нее, родная кровь не водица…
Внезапно они встречаются взглядами и понимают: что-то изменилось, и теперь они ведут борьбу друг с другом. Жанетт почему-то вдруг подумала: Чертова карга, зря думаешь, что мне не удастся вывести тебя на чистую воду, ты ведь даже не можешь сделать вид, что умеешь гадать.
– Меня зовут не Тереза, – произносит громко Жанетт.
– Знаю, – отзывается толстуха.
– Тогда, может быть, мы поговорим немного обо мне?
Жанетт пытается сохранить шутливый тон, но она действительно жаждет теперь услышать что-нибудь о себе. Чтобы можно было с возмущением все отвергнуть, сказав, что ничего подобного, что это ложь.
– Так кто же я?
Колдунья берет ее руку и сильно зажмуривается.
– …ты…
– Ну?
– …вата… белая картонная коробка. Ревнива… но не более чем пачка масла… Слишком мало…
– Мало чего? – не сдерживается Жанетт, отчаянно стараясь казаться спокойной.
– Чувства, – отвечает колдунья: – слишком мало чувства.
Повисает пауза. Жанетт пытается понять, почему слова гадалки так сильно ранят ее, она готова расплакаться.
Да она же идиотка, осеняет Жанетт, она ведь не произнесла ни одного разумного слова с той минуты, как я появилась здесь.
– В моей жизни мало чувства? Это я картонная коробка или я что-то найду в коробке? Если бы вы говорили более конкретно, то я бы вам даже заплатила.
– Хм, – мычит тетка, крепче сжимая руку Жанетт. – Будет больно. Ай-ай-ай как больно!
Лицо колдуньи искажается гримасой, словно от настоящей боли, и это окончательно выводит Жанетт из себя.
– Ай-ай-ай-ай, – передразнивает она, отдергивая руку, – все это полная чушь!
Жанетт встает.
– Больше у меня нет времени. Я думала, вы скажете по крайней мере хоть что-нибудь забавное.
– Это не забавно, – грустно говорит колдунья, – но тебе не надо думать об этом сейчас. Живи как жила. Так все предназначено.
Сказав это, гадалка тоже поднимается
