style="font-size:15px;"> – Это Ира?
– Ира.
– И где она сейчас живет?
– В Севастополе.
Больше я о ней ничего не слышал.
Сегодня, 50 лет спустя, я иногда спрашиваю себя: «Может, это был мой шанс на то счастье, которое дается человеку только один раз?»
Как жаль, что я никогда не узнаю ответа…
Война
Мои дедушки и бабушки не делали революцию, не были комиссарами гражданской войны в пыльных шинелях и остроконечных шлемах. Они молились своему Богу, растили своих многочисленных детей, зарабатывали на жизнь ремеслом, с трудом сводя концы с концами.
Мой дедушка Лейбл был кузнец, прадедушка Янкл тоже был кузнец. Они подковывали копыта лошадям, чинили телеги и фаэтоны.
В 41-м году моему деду исполнилось 35 лет. Он был высокий и сильный, имел «золотые» руки и был очень честен в делах, хотя и был очень беден.
Когда началась война, дедушка и прадедушка погрузили в телеги жен, детей и скудный скарб и пошли на восток. Через неделю тяжелого пути под бомбежками их обогнали немецкие передовые войска. Пришлось повернуть обратно.
Сами того не зная, они шли по узкой тропе, на которой был шанс выжить. Сосед, который шел с ними, решил заглянуть в местечко чуть в стороне от дороги. Там его и убили. Может быть, Бог вел их по этому пути.
Дедушка и прадедушка с семьями вернулись в Могилев. Они нашли свои квартиры, разграбленные соседями. Там уже жили чужие люди.
По приказу новой власти дедушка и прадедушка поселились в переполненном еврейском гетто, где в маленьком квартале ютилась большая часть жителей города.
Город заняли румыны, союзники немцев. Румыны не казнили всех евреев, как немцы, они отправляли их в лагерь смерти Печора.
Мои дедушки выжили благодаря тому, что им отложили отправку в Печору. Властям и населению нужны были кузнецы. А потом о них забыли, и они выживали долгие три года до прихода советских войск.
Я закрываю глаза и вижу подводы, медленно тянущиеся по грунтовой дороге между воронками от бомб. Там, на тонком слое соломы, на дне одной из подвод лежит моя испуганная десятилетняя мама, там же и я, и мои дети, и мои американские внуки, такие шумные и счастливые.
Жаркое лето
Мое первое лето после института, я инженер вычислительного центра на большом машинно-строительном заводе в Волгограде.
Раньше я читал о знаменитых сталинградских морозах, но лето в тот год впечатлило меня больше. Жара началась еще в мае. Каждый день температура воздуха превышала 40°. Я спасался в машинном зале, где стояли наши вычислительные машины. Это было единственное место, где воздух охлаждал кондиционер.
Так бы и проскочило это лето незаметно, но в июле меня отправили в местный совхоз помочь с уборкой урожая.
Нас было 10 человек: 6 парней и 4 девушки, все с одного завода. Ехали мы в кузове грузовика, сидя на досках, перекинутых между бортами. Было весело, пели песни, кричали.
