хочет знать, могла ли она когда-то раньше видеть вас, – сказал он.
– Да, – подтвердила Женя и судорожно вздохнула. – Вы так на меня посмотрели… как будто я должна вас знать… Будто мы были раньше знакомы… Но я не помню вас…
Горецкий посмотрел на Глеба. Глеб старательно прятал глаза.
– Нет, я вижу вас впервые, – сказал Корнышев. – Просто когда я учился в школе, у нас в классе была девочка, чем-то напоминающая вас. Я, когда вас сейчас увидел, сразу стал вспоминать, где я видел похожее лицо. В школе…
Хмурый Глеб поднял свою рюмку.
– Давайте за встречу, – предложил он, чтобы побыстрее сгладилась неловкость ситуации.
– Нет, за твою сестру, – перебил Горецкий.
Глеб поднял глаза, увидел устремленный на Женю взгляд Корнышева и сказал:
– Хорошо, давайте выпьем за Женю.
Выпив водку, Горецкий подцепил с тарелки и отправил в рот дольку помидора, потом воткнул вилку с полосатый кружок сыра и тоном всезнайки сказал:
– Сыр халлуми.
Глеб усмехнулся и посмотрел на Женю.
– Этот сыр называется чечил, Илья.
– Он называется халлуми, – с невозмутимым видом повторил Горецкий. – Я ел такой на Кипре. Киприоты жарят его на решетке, поэтому он получается такой полосатый.
Глеб посмотрел на него задумчиво.
– Ты был на Кипре? – спросил он.
– Был, – подтвердил Горецкий. – Дважды. Дорого и жарко. В Турции лучше. Женечка, вы в Турции были?
– Нет, – покачала головой Женя. – Не доводилось.
– Не может быть! – уверенно сказал Горецкий. – Каждый россиянин уже хотя бы раз отдыхал в Турции! Это же сейчас как раньше были Сочи! Женя, вы меня обманываете!
Женя смущенно улыбнулась.
– А хотите, поедем вместе? – предложил Горецкий. – Я и вы! А?
И снова Женя смущенно улыбнулась, не зная, как ей на это реагировать. Чтобы отвлечь от нее внимание гостей, Глеб снова наполнил рюмки. Он подумал даже, что неплохо было бы под каким-нибудь предлогом выпроводить Женю. Посидит еще за столом минут двадцать, а потом пускай себе идет. Не нужно ей этих потрясений в виде бесцеремонных гостей. Теряется она. Ей неуютно. И это еще гости не знают про проблемы. Только еще соприкоснулись, только она спросила у приятеля Горецкого, кто он такой и не могла ли она его знать раньше, да и то они по счастью пока не поняли ничего, а уж если Женя себя во всей красе проявит и дело до истерики дойдет – тут гости насмотрятся, мало не покажется.
– Значит, за нашу с вами совместную поездку, Женя! – предложил тост Горецкий. – А все-таки жалко, что вы с нами не пьете, – вдруг озаботился он. – Может быть, совсем чуть-чуть?
Женя посмотрела на Глеба, словно прося у него защиты. И он понял, что сейчас очень удобный момент. Вот сейчас ее и надо выпроваживать.
– Ты все так же себя неважно чувствуешь? – спросил участливо Глеб. – Может, пойдешь отдохнешь?
Женя
