сценарию – чем дольше стреляешь на одном месте, тем гостей больше.
– Все забрали? – кричит от входа Демидов.
– Почти все! Густо валят?
– Терпимо! Минут десять еще есть. Только грузовики уже битком, считай!
Ладно, вроде бы и впрямь все уволокли, что попалось на глаза и было в списке.
Галопом вместе с Вовкой и Надей пробегаем по пустым кабинетам, сгребая все подходящее. Вовка ухитряется найти в одном из брошенных кабинетов две бутылки коньяка, забирает их с собой.
Демидов горланит отход. Пальба идет густо, хотя наши бьют пока одиночными, не дошло еще до очередей, но и одиночными садят часто. И не из бесшумок.
Все, пора. Теперь уже точно пора.
Грузовики начинают трогаться с места. Мы в установленном порядке шустро грузимся в свой БТР. Я все-таки зацепился коробкой с одноразовыми шприцами за броню, чуть не выронил. Все, загрузились. Движок взрыкивает, поехали.
Вообще-то БТР-80 вмещает по плану одиннадцать человек. Нас тут двенадцать, да с коробками. Правда, Демидов – тощий подросток. Зато наш новичок со странным прозвищем Енот занимает куда больше места, чем ему положено, – нога у него после перелома бедренной кости еще не в порядке, потому он и сидит на заданиях сиднем в БТР, а ходит с костылями. Но как стрелок он хорош, и напротив его амбразуры лучше зомби не болтаться.
Приобретение как раз с того боя, когда Ильяс зубы потерял. Крепко мы тогда вляпались, чудом выжили. Нарвались в незнакомом месте на засаду, потом чуть в горящей квартире не поджарились. И этого парня с перебитой ногой полночи таскали с места на место. Я думал, он недотянет до больницы. Живучий оказался. А я его потом в больнице и не узнал: вот, говорят, ваш парень из охотничьей команды. Я гляжу – худенький подросток лежит, незнакомый совсем. Нога на скелетном вытяжении, и груз такой нехилый привешен – явно больше десяти килограмм, что многовато для подростка. Хорошо не ляпнул чего, не подумав, научился уже язык удерживать при людях, а то раньше все себе наживал неприятностей.
Поздоровался, присмотрелся – нет, понял, не подросток, он уже мужик. Молодой, но мужик, просто жилистый, худощавый очень, вот за подростка и сошел, конституция на первый-то взгляд обманчивая. Нос перебит не по одному разу, да и на короткостриженой голове шрамы тоже видны. Физиономия грустная, глаза такие глубоко карие. Выразительные и тоже очень печальные. Девкам такие нравятся, вид лицу придают романтический.
Поспрашал я его о том о сем как пациента, ушел в недоумении. Кто такой, почему не знаю?
Потом только до меня доперло – он из той непонятной разведгруппы армейской, которую их же начальство и списало, подставив очень серьезно. А заодно и нас с Ильясом, дураков лопоухих. Осталось от этой группы два человека – капитан бывший Ремер да вот еще этот Енот, а остальных мы потом съездили и похоронили, закопав скрюченные
