глубокий вдох: – Поэтому либо я буду нянчиться с ребенком Криса и Джули, либо мы с тобой ни о чем не договоримся. И должна тебя предупредить – я в последний раз принимаю участие в твоих махинациях. Потому что каждый раз, когда я делаю так, как ты хочешь, меня тошнит. – Она помолчала и прибавила: – Ты говорил, что хочешь быть рядом со мной потому, что у тебя больше никого нет, и потому, что я напоминаю тебе твою жену. Интересно, как она повела бы себя, увидев меня в образе дешевой шлюхи?
– Девочка моя, – с трудом выговорил Дэнис, – я думаю, ты слишком серьезно относишься к нашему маленькому обману.
– Разве? – с горечью спросила Джоанна. – Мне интересно, что сказали бы те мужчины, чьи кошельки ты опустошил с моей помощью.
– Ну, о мистере Горданисе тебе беспокоиться незачем, – немного угрюмо сказал Дэнис. – Его банковский счет выдержит мою стремительную победу.
– Я за него не беспокоюсь, – тихо промолвила она. – Я волнуюсь за тебя. – Она помедлила. – Папа, поклянись, что если ты начнешь сегодня выигрывать, то вовремя остановишься. Выиграй столько, сколько нужно, чтобы покрыть наши расходы и купить два билета на самолет. – Она положила руку ему на плечо. – Пожалуйста. Я прошу тебя. Я хочу жить нормальной жизнью.
Он нетерпеливо вздохнул:
– О, ладно. Если ты так хочешь. Но я думаю, ты ведешь себя глупо, Джоанна.
Платье из бутика не прибавило Джоанне спокойствия. Оно доходило до середины бедра, было сшито из черного кружева, имело глубокое декольте и узкие рукава, расширяющиеся к запястьям. Платье было таким облегающим, что создавалось впечатление, будто на Джоанне нет нижнего белья.
Она в отчаянии посмотрела на себя в зеркало в крошечной примерочной:
– Неужели у вас нет менее откровенного платья?
Мари-Клод пожала плечами и одарила Джоанну циничным взглядом:
– У вас роскошное тело. Пользуйтесь этим, пока молоды.
Итак, Джоанна принесла платье в номер и повесила в шкаф.
Остаток дня она приводила в порядок волосы, сделала маникюр и педикюр и накрасила ногти ярко-красным лаком.
Разложив декоративную косметику на туалетном столике, Джоанна переоделась в шорты и майку и отправилась в бунгало Криса и Джули, расположенное в самом дальнем углу сада отеля.
– Он капризничал в течение всего ужина, – сообщила Джули. – Плакал и бросал еду на пол.
– Давайте его мне, – уверенно сказала Джоанна, хотя чувствовала беспокойство. – Отправляйтесь ужинать, а я искупаю его и уложу спать.
Полчаса спустя Джоанна уже не была уверена в том, что справится с ребенком. Мэтт стоял в своей кроватке, ревел и дергал перегородки кроватки, требуя, чтобы его взяли на руки.
– У тебя нет температуры, – сказала ему Джоанна. – И у тебя ничего не болит. Я подозреваю, мой мальчик, что ты просто сам не знаешь, чего хочешь.
Любые попытки вернуть его в кроватку встречали упорное сопротивление, поэтому Джоанна
