тяжелых ранений болезненно, но не думала, что настолько. Голова взорвалась новой болью. Горло будто вживую проткнули толстой иглой, сшивая и стягивая края. Казалось, вены вздулись, а внутри двигается что-то маленькое, быстрое, неуемное, множащееся с невероятной скоростью. Ионы серебра – исцеляющие крошки, но безжалостные, жгущие, совсем как маленькие муравьи, двигающиеся во всем теле, даже в голове. Жарко… Вспышка света ударила по глазам. Из красного тумана выплыл темный силуэт.
– Уходим, волк!
Голос Елизара обрушился громкой волной, сбил с толку и снова погрузил в темноту. Кровь расплавленной лавой сжигала дотла. Каждая клеточка тела распадалась и тут же собиралась вновь. Жарко…
Новая вспышка света вытянула из темноты, ослепляя и мешая видеть. В уши ворвался низкий надрывный стон:
– Я разорвал ее! Разорвал из-за тебя, мракаур!
Звонкий звук пощечины прозвучал в голове многоголосым эхо.
– У тебя истерика! Приди в себя. Она жива! Дышит! Восстанавливается! Она же вампир! – Елизар говорил резко, с неприязнью.
Из груди Макса послышались булькающие надрывные всхлипы.
Снова темнота… Жарко… Очень жарко…
Даже сквозь закрытые веки я почувствовала яркий навязчивый свет солнечных лучей. В нос назойливо лез запах роз, мешая сосредоточиться и вспомнить хоть что-то, собраться с силами, открыть глаза. Похоже, ваза с цветами была где-то совсем рядом – справа от меня. Задержав дыхание, я отвернулась, уткнувшись носом в подушку. Снова запах, но другой – Елизара и… Альбины. В сознании всплыли события вчерашнего вечера. Я распахнула глаза. Комната тут же закружилась.
– Привет. – Рядом с кроватью на невысоком стуле сидела Альбина. Руки ее были расслаблены и покоились на коленях. Глаза покраснели. Не спала? Плакала? Тонкая непослушная прядь выбилась из собранного на затылке хвоста. – Как ты себя чувствуешь? – спросила она, с беспокойством глядя на меня.
– Вообще-то не очень, – пожаловалась я. Состояние совершенно разбитое. Голос прозвучал неестественно тихо. Вздохнув, я прикрыла глаза, пытаясь справиться с головокружением.
Прислушалась к своему телу. Кажется, ничего не болит. Рана была по-настоящему серьезной, если восстанавливалась я всю ночь, хотя во времени могу и ошибаться.
– Ты сумасшедшая, – прошептала Альбина. – Как только в голову пришло броситься между ними?.. Елизар держал ситуацию под контролем. Он бы справился.
– Только мне об этом никто не сказал, – кисло сморщилась я, открывая глаза и разглядывая «плывущие» светлые обои комнаты и «качающуюся» плетеную люстру.
Головокружение стало слабее, но полностью не прошло. Желудок болезненно сжался. Привкус желчи подступил к горлу: меня затошнило. Альбина протянула руку и провела по моей голове.
– Похоже, опять нужен душ из автомойки, – блекло улыбнулась она. – Волосы слиплись от крови.
Сглотнув вязкую слюну,
