рыцарь вздохнула, – уплыла.
– Млять… – стукнулся затылком о доски. Потом еще раз. И еще. – И котенка-чертененка не спасли. Все зря…
Рыжее солнце наполовину село за горизонт. Не знаю, как тут с астрономией, но светило казалось просто огромным, а наше утлое суденышко – щепкой на фоне костра. Штурм начнется через час, край – полтора. Ровно столько же оставалось жить простому деревенскому парню, попавшему в непростую передрягу.
– Я… – Хира сглотнула и потерла грудь. – Это самое… Возьмите мои.
Я не поверил своим ушам и приподнялся на локтях, пытаясь понять, это тонкая шутка или же акт безраздельного благородства. Или засранку совесть замучила? Да ну, скорее поверю, что Ингрид прикончит адского крокодила голыми руками, чем в такое.
– Прикалываешься? Где ты тут хирургов видишь?
Лера молча указала на меня.
– Нет, извини. Одно дело отрубить ногу, и совсем другое – извлечь легкие. Это же инструменты, наркоз, стерильность, руки не из задницы, в конце концов. И сколько времени займет операция? Сутки? Спасибо, конечно, но… погоди, – сел и нахмурился, сверля притихшую суккубу подозрительным взглядом. – А ты случаем не прощение клянчишь? Предлагая то, от чего мы априори откажемся? Мол, вся такая жертвенная, кусок от себя ради вас отрываю, а вы тут разговорами серьезными грозите. Хира?
Рогатый профиль с острыми чертами устало улыбнулся.
– Не забывай, я не человек. И создана не из плоти и крови, а соткана из темной энергии, которая приняла форму плоти и крови. Как эта куртка, например. Поэтому могу отращивать когти или крылья. А могу что-нибудь отдать. Обычно требуют сердце – это очень редкий ингредиент. Для демонистов высоких рангов как философский камень для алхимиков. В общем, – девушка потерла нижние веки, – если прикажешь…
– А ты… что будет с тобой?
– А я проживу ровно столько, на сколько сумею задержать дыхание. Пять-шесть минут. За это время вытащу твоего друга из темницы, а потом… Ренегатов много. Без слуги не останешься.
– Подожди. Вытащи сюда еще одну тварь. Побольше первой, поменьше второй – все.
Девушка опустила голову и вздохнула.
– Все не так просто. Ты уже видел мой мир – тогда, во сне. Помнишь эти каменные пляжи и океаны лавы? Это тебе не здешний лес, где можно без напряга наловить всякой дичи. Мне просто повезло, что те два беса ошивались неподалеку. В общем, до заката точно не успеем. Но ты знаешь, как поступить.
Я добрел до носа корабля и сцепил пальцы на макушке. Выдохнул, вдохнул. Бревна и доски в воде, мусор на берегу, рытвина на главной улице. Снующие вдоль нее люди. Иллюзия. Имитация. Искин. Мы не можем полюбить вещь. Вещь может быть дорога, но не любима. Любовь – это гормоны, первая стадия непрерывного и неостановимого размножения, ведь самовоспроизводство – неотъемлемый процесс любого живого (и не только) существа. Размножаются даже вирусы, хотя им-то, по большому счету,
