считать спасением – то да, можно сказать и так.
Тогда всё ясно.
– Что же ты такого сделал?
– Влюбился в дочь цыганского барона, – просто ответил он, я даже не сразу поверила. – А у неё свадьба на носу, а тут я с ней в одной постели и без штанов… сама понимаешь.
– Что же он одних лечит, а других калечит? Что я-то ему плохого сделала?
Никита снова посмотрел на меня, и на лице ни тени юмора.
– Ты просто вышла замуж не за того человека. Прими мой совет – сделай так, как просит Барс, и он тебя отпустит.
– Как будто это раз плюнуть.
У меня в голове не укладывалось, насколько просто они здесь говорят об этом, словно не подчиняются законам внешнего мира.
– Да брось, девчонки любят Барса. Он не такой страшный, каким кажется.
Хотела бы я посмотреть на этих «девчонок».
– Но дело же не только в сексе, верно? Ты мне так и не сказал, кто такая Юля? И что между Владом и этим вашим Барсом?
Вот тут парень занервничал, явно не собираясь со мной обсуждать всё это.
– Слишком много неправильных вопросов, – сказал напоследок.
Так я снова осталась один на один с телевизором, который извергал сплошной разврат. Поначалу мне удавалось сохранять спокойствие. Чтобы не падать в голодный обморок, я даже запихнула в себя пару ложек омлета, пока шла реклама матрасов. С удовольствием допила свежевыжатый апельсиновый сок. Подолгу стояла у окна, слушая противные на слух стоны. А всё равно ощутила вибрацию внизу живота, что вызывало отвращение к самой себе. Я в такой паршивой ситуации и ещё испытываю какое-то возбуждение. Противно было поддаваться на подобные провокации, когда совершенно не понимала, что со мной происходит.
На обед был шашлык из курицы с салатом, и опять сок. Меня прям баловали изысками.
– Никит, подожди! – крикнула парню, который уже собрался уходить.
Я подбежала к нему и невольно схватила за предплечье.
– Можно это выключить?.. Пожалуйста.
А он отшатнулся от меня и дернул рукой, пытаясь сбросить мою ладонь. В глазах мелькнула растерянность, которая быстро сменилась на недовольство.
– Слушай, отстань, а? Мне сказали – я сделал.
От его резкости уже отшатнулась я. А он просто взял и вышел, снова запирая меня в этой проклятой коробке. Есть я, конечно же, тоже ничего не стала, даже думать о еде не могла. Притронулась только к соку. Но почему-то после обеда стало нестерпимо жарко. Причем горела будто изнутри. Даже начала думать, что мне что-то подсыпали в напиток, потому что ощущения были странные. Или тому виной прессинг из отвратительных картинок. Я не знала, но часа в четыре начала откровенно сходить с ума.
– Хватит! – кричала в камеру, уже едва ли не выдёргивая на себе волосы.
Я больше не могла это слушать. Не могла смотреть и находиться в одной комнате с похабным телевизором. Хотела отключить его, но розетка находилась за комодом, который весил тонну. Пробовала спрятаться в ванной, включала душ, но без двери это не сильно помогало.
В
