кружевными воротниками. Если не считать этих легкомысленных фантазий, она серьезно беспокоилась из-за детей. Их существование было одним из тех не то чтобы неприятных, но тревожных фактов, от которых никак не избавиться, сколько ни пытайся. Разумеется, Зилла пыталась думать о них просто как о самых близких ей людях, возможно, единственных, кого она любит, потому что ее чувство к Джимсу вряд ли относилось к этой категории. Но неловкое положение, в котором она оказалась, не позволяло забыть о неприятных аспектах. Прежде всего они постоянно спрашивали, когда снова увидят Джерри. У Джордана появилась привычка громко задавать этот вопрос на улице, что приводило ее в замешательство, а когда Джимс пригласил к ним знакомого члена парламента, мальчик заявил: «Я хочу к папе!»
Евгения, будучи менее эмоциональной, всегда выражалась конкретнее. «Папа не приезжал к нам уже несколько месяцев, – заявляла она или цитировала няньку, которую Зилла теперь приглашала почти ежедневно: – Миссис Пикок говорит, что мой папа – «отсутствующий отец».
Последний его адрес, известный Зилле, был Харвист-роуд, 10. Иногда она доставала клочок бумаги, на котором Джерри его записал, и просто смотрела, размышляя. Номера телефона не было. Наконец она позвонила в справочную службу. Без фамилии ей не могли или не хотели помочь. Однажды после обеда, оставив детей на миссис Пикок, Зилла отправилась на Харвист-роуд, доехав на линии метро Бейкерлу до станции «Куинз-Парк». Это место напомнило ей о студенческих днях, когда они с Джерри снимали комнату недалеко от метро. Какое-то время они были счастливы. Потом Зилла забеременела и они поженились, но все уже изменилось.
– Иголки и булавки, иголки и булавки, – цитировал Джерри свою старую бабушку. – Как только мужчина женится, у него начинаются неприятности. – Они были в двухдневном свадебном путешествии в Брайтоне. – Потом он сказал: – Мне нравится быть женатым. Наверное, я проделаю это еще несколько раз.
Зилла дала ему пощечину, но он лишь рассмеялся в ответ. Теперь она разыскивала его, чтобы выяснить, намерен ли Джерри оставаться мертвым. На двери дома с номером из записки не было таблички с его именем, которую обычно прикрепляют рядом со звонком. Когда Зилла дернула за дверное кольцо в виде львиной головы, дверь открыла пожилая женщина, и, не дав ей произнести ни слова, сказала:
– Мне не нужно двойное остекление.
– Я не продаю стекла. Я ищу Джерри Лича. Он жил здесь.
– Он называл себя Джонни, а не Джерри и больше тут не живет. С прошлого года. Уже несколько месяцев. Ответ на ваш следующий вопрос – нет. Я не знаю, куда он уехал.
Дверь захлопнулась перед ее носом. Зилла перешла через дорогу, села на скамейку в Куинз-парке и принялась разглядывать зеленую лужайку. Чернокожая и белая девочки, проходившие мимо, с любопытством посмотрели на ее льняной костюм с короткой юбкой и высокие каблуки, склонились друг к другу и захихикали. Зилла их проигнорировала. Совершенно очевидно, Джерри
