ты, а ещё француз, пора бы уже знать, что глаза людей самое верное зеркало на свете, и пренебрегать им глупо! Надеюсь, ты понимаешь меня… – ласково, словно перед ней был неразумный малыш, пояснила Марина. И в ту же секунду раздался звонкий голос графа.
– Музыканты вальс! – воскликнул он и громким хлопком открыл бал.
– Ну что идём танцевать,… хватит стоять… – взяв Пьера за руку, улыбаясь, сказала Марина и настойчиво потянула его за собой.
– Да, конечно… – безропотно подчинился он, и они, выйдя на середину зала, нежно взглянув друг другу в глаза, тут же закружились в весёлом вихре вальса. Это был их первый совместный танец.
Ну а потом был ещё один вальс, и ещё один танец, и ещё, и ещё, и так они всё танцевали и танцевали, кружились и кружились, и казалось, что это не кончится никогда. Но время всё шло и вечер медленно, но верно начал переходить в ночь, да и сам бал, достигнув своего апогея, стал потихоньку затухать. Гости утомлённые весельем и танцами собирались уже расходиться по домам, и лишь только ребята не замечая усталости, не желали расставаться. Им так не хотелось заканчивать этот чудный вечер, что они быстро накинув на себя первые попавшиеся на глаза пальто и куртку, отправились гулять по вечернему городу, благо Невский проспект был сразу за порогом.
Граф и дядюшка не успели и слова сказать, как ребята мгновенно выскочили наружу. Старикам-товарищам лишь оставалось пожать плечами и спокойно идти провожать гостей. На улице стояла на удивление спокойная и безветренная погода абсолютно не свойственная этой поре года. Ярко светила луна и сияли звёзды, в воздухе носился приятный запах осенних ароматов, а нежно-сумеречное жёлтое электрическое освещение помогало природе превратить главный проспект города в самое романтическое место для прогулок. И ребята, пользуясь столь замечательной возможностью побыть одним, тут же пошли на набережную Невы прямо к Зимнему дворцу.
– Пьер, а чем ты ещё увлекаешься, может, где работаешь?… ведь наверняка в Париже есть чем заняться,… а ещё я слышала от дяди, что ты любишь археологию, расскажи… – попросила Пьера Марина едва они отошли от дома.
– Да, дядя прав, и мне не только нравиться археология, но я ещё и учусь на археолога. Вернее зимой учусь, а летом уезжаю на раскопки. А уж вот там-то у меня и начинается самая работа. За день бывает, так с кисточкой наползаешься, так лопатой намахнешься, разгребая какие-нибудь старинные руины, что потом готов сутки спать. И всё же я люблю это занятие, ведь изучая древние народы, перед тобой открываются новые знания, новые сведения, новая история, а в ней много столько всего неизведанного, тайного и интересного. И если я сейчас начну тебе обо всём этом рассказывать, то нам и жизни не хватит чтобы всё познать, так что я, пожалуй, на тему археологии помолчу. Ну а ещё я люблю петь, просто петь, хорошие, добрые песни. Друзья говорят, что это у меня неплохо получается. Правда,
