выставку специально приурочил под четверг, сам встану к стойке. Хлопот много, но так надо.
Эллис заглянула, сказала, что ей пора, и я вышел в зал.
Ранее я наблюдал за реакцией вошедших, особенно офицеров в форме. Они с удовольствием рассматривали постеры, переходя от одного к другому, потягивая пиво, возле стойки бара вспоминали, что нужно еще что-то, и заказывали. Чаевые Эллис сыпались щедро. Конечно, она не все присваивала себе, половина уходила на кухню.
Только одна пара из дамочек экзальтированного вида, заглянув в кафе и увидев, что много военных и они рассматривают фронтовые фотографии на стенах, стали громко возмущаться:
– Это безобразие! Это пропаганда смерти и войны!
Английский майор, ухмыляясь, встал из-за стола, подошел к ним:
– Леди! Это не ваш формат! Не портите нам праздник, и мы не испортим ваш!
Самая наглая дамочка пару раз беззвучно открыла и закрыла рот, потом выпалила:
– Хам! Солдафон! Я буду жаловаться! – и выбежала на улицу.
Бессердечные офицеры рассмеялись ей вслед. Врыв хохота был такой, что перекрыл музыку, и даже мне в каморке было слышно. Дамочек я тоже зафиксировал. Пусть Центр посмотрит. Может, известные скандалистки, ходят по барам, ждут, когда их кто-то оскорбит, а потом подают в суд на заведение. Многие зарабатывают как могут.
Эллис пошла переодеваться, а я занял место за стойкой.
Вошли немецкие офицеры. Спокойствие, равнодушие. Майор и два капитана. Они удивились новой выставке. Озираются, рассматривают издалека фотографии военных лет. Подошли ко мне.
– Добрый вечер, господа офицеры.
Заказали пиво, мясные закуски. Я передал заказ на кухню, налил пиво и предожил им присесть за столик. Моя задача – занять посетителями все столики. Одно место должно быть свободным.
Да, вечер обещает быть жарким. Офицеры ходят по залу, рассматривая фотографии, снимают их на камеры своих смартфонов. Обсуждают. Пересылают фото со стен и свои снимки на их фоне друзьям, коллегам. Кто-то звонит и приглашает на кружку пива. Это иностранцы. Не бельгийцы. В течение часа подтягивается народ. Зал почти полон, заполняется и барная стойка.
Приходится крутиться быстро, только успевай поворачиваться. Плюс пробежаться по залу, забрать пустую посуду, протереть стол. Спросить, не желают ли мсье офицеры еще чего-нибудь заказать.
Некоторые уже встают, рассчитываются, чаевые действительно хороши, до двадцати процентов от суммы чека. Это очень щедро для такого места и далеко не фешенебельного ресторана. Предлагаю тем, кто сидит за стойкой, переместиться за освободившийся столик.
– Мсье, полагаю, там будет удобно.
– Нам и здесь неплохо, дружище! – отвечают мне слегка хмельные офицеры стран НАТО.
– Там есть фотографии из вашего славного прошлого, вы их можете подробно осмотреть, – предлагаю я.
«Терпение
