неба.
Он прикрыл глаза. Ему вспомнились тихие и неспешные воды темной вертлявой реки и горбатый мостик, занесенный снегом. Чистота и девственность природы, свобода и простор, но вместе с тем дикая безысходность и отчаяние.
Симфония. Та самая. Нежная, волшебная, чарующая. Она родилась в отдаленных уголках сознания Степана. Но он не мог вспомнить ее целиком, хотя очень этого хотел. Основной мотив непрестанно ускользал от него, мучая томительными и бесплодными попытками воспроизвести в памяти лесную симфонию.
Окончательно измучавшись и замерзнув, Степан вернулся в квартиру. Он поспешил стереть и сжечь неполучившиеся фотографии, оставив только снимки дикой природы в окрестностях здания.
Однако это не помогло…
С каждым днем, проведенным в городе, Степану становилось все хуже.
Когда-то любимая работа не приносила удовольствия. Начальство требовало идей и креатива, но у Степана их не было. Он чувствовал себя выжатым и уставшим. Все идеи по работе, приходящие на ум, казались серыми и бессмысленными, избитыми и абсолютно ненужными. Молодой человек часами сидел перед экраном монитора и не мог написать ни строчки.
В голове постоянно крутились отрывки симфонии. То мелодичные и красивые, которые хотелось слушать и слушать, соединив в единую музыкальную композицию, то резкие и грубые, вызывающие беспокойство и панику.
Он стал мало есть и перестал спать ночами. Ибо во время сна Степану снились старая подсобка и белоснежный рояль на новеньком блестящем паркете. Рядом с роялем сидел здоровенный волк и тихонько подвывал в такт симфонии, звучащей из инструмента. Клавиши и педали рояля неторопливо опускались сами по себе. Роялю не нужен пианист!
Но эта картина быстро сменялась другой.
Старинный зал старой музыкальной школы, красиво украшенный к празднику. В центре стоит новенький рояль с поднятой крышкой. Перед ним сидит молодой человек в парадном фраке. Он играет красивую и нежную мелодию, непрерывно смотря на нотный стан. Но там нет нот. Лишь портрет неизвестной молодой девушки, почти ребенка. С задорными ямочками на розовых щечках и пышной копной вьющихся каштановых волос. Она улыбалась с портрета всем, кто ее видел, но прежде всего ему, пианисту.
Потом видение снова менялось.
Охота на волков. Собаки напали на след волчицы. Они гнали ее к притаившимся в засаде охотникам. Вот слышен заливистый лай гончих, вот среди дальних деревьев мелькнул хвост волчицы, а вот и сам зверь. Охотник приподнялся и прицелился. Новенькое ружье не дало осечки. Пуля попала в лапу зверю. Волчица споткнулась и взвизгнула, но все еще продолжала бежать. Кто-то придержал собак. Охотник выстрелил во второй раз. Точно в цель! Волчица упала в снег и не шевелилась.
Выбравшись из своего укрытия, охотник подошел к добыче. Но на снегу в луже крови лежала молодая девушка, почти ребенок, с задорными ямочками на
