в раннем возрасте. С годами в качестве воздушной акробатки, канатоходки и женщины-змеи в передвижном цирке она завоевала внимание зрителей и приобрела немало поклонников. И когда в 1904 году цирк отправился на Всемирную ярмарку в Сент-Луис, номера с её участием шли на ура и имели потрясающий успех.
Встретив Мод, Гус влюбился в неё. Чтобы привлечь внимание девушки, сам стал подрабатывать на выставке, нанося наколки желающим. Талантливая танцовщица, конечно же, обратила на него внимание. Он был хорош собой, харизматичен, эдакий закалённый в путешествиях морской волк.
Гус Вагнер пригласил циркачку на свидание и, чтобы она не отказала, пообещал не только научить своему мастерству, но и подарить ей одну из наколок…
Бывалый мужчина рассказывал девушке о своих путешествиях и приключениях; о том, как впервые в 12 лет увидел татуировку на теле циркового артиста с именем «греческий албанец Капитан Костентенус», и был поражён красотой картинок, покрывающих тело акробата. Именно в то время Гуса пронзила мысль, что он нашёл свой призвание. Спустя годы, в период своих путешествий на торговых судах, он научился технике татуировки у племён на островах Ява и Борнео.
Гус Вагнер открыл для девушки мир тату. Показывая на своём теле рисунки, он долго и красочно рассказывал о истории каждого из них. На самом деле, он оказался не только интересным рассказчиком, но и великолепным мастером. Создавая нательные рисунки по собственному методу «stick and poke» и работая вручную, с помощью иглы и чернил, не используя тату-машинку, своим творчеством делал людей счастливыми.
Романтические отношения вскоре перешли в семейные…
3. Гус сдержал своё слово. Он научил Мод наносить наколки, причём вручную, своим фирменным методом, иглой и чернилами. Ученицей она оказалась такой же талантливой, как и танцовщицей.
Так зародился семейный бизнес мистера и миссис Вагнер.
В те далёкие времена простые линейные эскизы были на пике моды, поэтому у влюблённой четы отбоя не было от клиентов. Говорят, что бизнес оказался прибыльным.
Мод продолжала выступать на ярмарке, развлекая публику, а публика с удивлением замечала, как на её теле быстро появляются всё новые рисунки. Гус времени зря не терял, удваивая, утраивая красоту тела жены.
На левой руке было вытатуировано её имя, а остальные участки кожи любовно расписаны многочисленными изображениями животных: величественных львов и прекрасных бабочек, грациозных лошадей и смешных обезьян, шипящих змей и других обитателей природы. Её выступления подавались как гвоздь программы, собственно они таковыми и являлись. Она стала живой галереей в движении, рассматриваемой со всех сторон в вихре танца.
Под чутким руководством мужа и сама Мод наносила на себя наколки, быстро освоив технику рисунка. С каждым новым изображением она оттачивала мастерство
