вместе! Зачем всё рушить? Отец, безусловно, балбес ещё тот, но ему можно сделать последнее китайское предупреждение: или ты бросаешь свои забавы, или… В душе он трус, поймёт. Да и маму он любит, что говорить. Вон, когда у неё спина болела, встать не могла, на руках к врачам носил. И обеды готовил, и стирал… Много таких? Ни фига!» − Вера с грустью сравнивала отца со своими сверстниками и глубоко вздыхала. В двадцать пять лет у неё не было ещё ни одного мало-мальски затяжного романа. Порой девушке казалось, что что-то с ней не так: в кругу девчат не нужно было постоянно сдерживать свои мысли, действия, намерения, а вот ребят её прямота отталкивала. Да и где найти настоящего мужчину? Вера сама умела и колесо поменять, и лампочку вкрутить, и деньги зарабатывать, поэтому знала, что жить с мужчиной из жалости, из-за желания быть зависимой, как Настя, или потому, что «время настало», она не смогла бы. Вот только кто распознал бы в этой сильной и решительной девушке хрупкую и нежную бабочку, которой тоже хотелось погреть крылышки на чьей-то груди? Но… как говаривал её отец: «Всё в жизни не так: то сиськи маленькие, то жопа холодная». И хотя изначальный смысл фразы имел однобокое значение, со временем она стала универсальной.
Накануне отъезда на море Иванов случайно встретился в подворотне дома с Уховым. Сосед был навеселе, но смотрел на друга хмуро:
– Море, блин? А я в этом году его даже не нюхал. Всё какие-то делишки-зае.ишки…
– Так приезжай к нам, – пригласил Егор. Настроение было и у него не очень, но впереди маячила надежда на перемирие с Катей.
– А шо? И приеду. Ты где будешь? − Услышав название гостиницы, Анатолий взвыл − ему остановиться в такой давно было не по карману, − но Егор тут же успокоил:
– Да брось ты! Там в сентябре этих гостиниц – всяких пруд пруди. Приезжай! И Настю захвати, пусть тоже развеется. Вера мне говорила… совсем она… расклеилась? ‒ Егора подбирал слова.
– Депрессия у неё, – Анатолий качнулся. Из длинных шорт арбузом торчал живот. Егор шаловливо нашёл край ремня и легонько дернул:
– А какое лучшее средство от депрессии?
Анатолию такая встряска не понравилась, и он отступил:
– Какое?
– «Море, Вася»… Так что давай!
Ухов пьяно обвёл взглядом двор. Некогда детский скверик с горкой и песочницей выглядел из подворотни гадюшником, заросшим высокими деревьями.
– Надо бы эти деревья все на хрен спилить… Как думаешь?
– Ладно, мне ещё нужно за водой в дорогу. Завтра выезжаем рано утром.
– За водой – это хорошо. Ты ещё и пивка набери, − посоветовал Ухов. − Мои водилы рассказывали, что на побережье всё дорого.
– Так ведь уже не сезон.
– И шо? Лучше набери! И коньячка. Там травануться – как два пальца… Ну, ты меня понял.
Почесав затылок, Егор подумал, что, пожалуй, сосед прав. Он вынул из кармана деньги.
– Добавить? –
