Александр. – Он никогда не говорил мне об этом. Я же вам уже рассказывал, что всегда считал его «вором в законе».
–Кто из вас предложил перейти линию фронта, он или вы?
Александр задумался, словно вспоминая, кто из них первым предложил это сделать.
– Не помню точно, наверное, он. Я хотел остаться у своей знакомой в Челябинске. Она работала в госпитале, и сделать для меня какие-либо документы не представляло особой сложности.
В кабинете повисла тишина. Было хорошо слышно, как тяжело дышит майор, который, склонившись над столом, что-то записывал в блокнот.
– А Проценко утверждает, что это вы предложили ему перейти линию фронта, – не отрывая взгляда от блокнота, произнес он. – Поэтому я снова хочу спросить вас, Тарасов, чья это была инициатива, ваша или его? Врать не советую.
– Да я и не вру, господин офицер. Я же сказал, что не помню. Неужели это так важно, кто из нас предложил перейти линию фронта?
– Теперь это не столь важно, – ответил майор и, закрыв блокнот, положил его во внутренний карман пиджака.
Он нажал кнопку, и за его спиной, словно из-под земли, вырос солдат. Александр встал со стула и направился к двери. Через полчаса он уже лежал на нарах в своем бараке.
***
Рядом с нарами прошел военнопленный в рваной грязной шинели. Он на секунду задержался и посмотрел на Тарасова изучающим взглядом, а затем направился в дальний угол барака.
«Интересно, почему он так посмотрел на меня? Может, с кем-то спутал? – подумал Тарасов, продолжая наблюдать за ним. – Сейчас многие из нас мечтают найти хоть одну родственную душу в этом человеческом муравейнике».
– Что задумался, земляк? – поинтересовался у него знакомый мужчина. – За кем наблюдаешь, может, знакомого увидел? Давай с тобой знакомиться. Меня звать Михаилом. Фамилия – Проскурин. Я из Вологды. А ты кто такой и откуда?
– Александр Тарасов. Я из Казани. Ты не скажешь, какой сегодня день?
– А Бог его знает, – ответил Михаил. – У меня все дни перепутались, да и какая разница, какой сегодня день.
– Если сегодня двадцать третье февраля, то я поздравляю тебя с праздником Красной Армии.
Михаил присел около его ног и тоже взглянул в дальний угол барака.
– Знакомый, что ли? – спросил у него Александр. – Странный он какой-то. Остановился около меня, посмотрел и, ничего не сказав, отошел.
– Да какой знакомый? Сволочь он! Я случайно услышал, что они хотят сообщить завтра немцам, что ты якобы был командиром роты в их батальоне.
– Вон оно что. А я-то подумал, что он меня перепутал с кем-то. Ты знаешь, Михаил, я никогда не был командиром, да и образование у меня всего-то три класса.
– Это не столь важно, немцы разбираться не станут, расстреляют и все.
– Что мне теперь делать? – спросил Тарасов. – Что посоветуешь?
– Давить его нужно,
