в половину девятого, огляделась в приемной, подергала ручку кабинета: закрыто. Вот и славно: несколько секунд – и провокационный рисунок скрылся в моей сумке. Я только краешком глаза ещё раз полюбовалась радующими глаз линиями и самоуверенным взглядом.
Все, теперь можно спокойно разбираться с текущими делами.
Я только начала разгребать электронную почту, как Константин Олегович появился на пороге. Сердце тут же подпрыгнуло к горлу и забилось где-то там, мешая дышать. Я с ужасом почувствовала, что краснею, затеребила пуговку на блузке, машинально взяла в руку карандаш, этой же рукой стала елозить мышкой.
Соберись, Алина, поздоровайся!
Пришлось быстро вскинуть глаза поверх компьютера и пропеть в Аринином стиле:
– Доброе утро, Константин Олегович!
Он как раз вешал свой плащ на плечики. Обернулся, кивнул:
– Доброе утро. Арина.
Прозвучало это как-то многозначительно. Или он сделал немного слишком длинную паузу между приветствием и именем, а ещё как-то хищно усмехнулся при этом. Но я не успела задуматься, потому что Константин Олегович вдруг, вместо того чтобы пройти в кабинет, двинулся в мою сторону, обошел стол и нахально взгромоздился на него, свесив руки между колен.
Ощущение его присутствия так близко подействовало на меня не хуже электрического тока. Волоски на теле встали дыбом, по венам хлынул огонь. Я уставилась в экран, совершенно ничего не соображая.
Что это с ним? Влез на стол, как будто так и надо. Арина вроде не упоминала, что у босса такие привычки. Или не посчитала важным? Если он так часто делает, ей могло это казаться обычным. Наверное, и мне не стоит подавать виду и просить его слезть.
Константин Олегович молчал. Зато я чувствовала его взгляд – какой-то очень насмешливый, предвкушающий взгляд, а ещё жар его тела, запах его парфюма. Всё это враз изменило атмосферу в приёмной, она сделалась вязкой и удушающей. Я снова потянулась к пуговице блузки, взгляд Константина Олеговича прыгнул на руку, и я сразу её отдёрнула. Боязливо глянула на него.
– Знаете, Арина, – заговорил он, словно принял это за приглашение. – Вы ведь уже год на меня работаете. И вам ведь всего двадцать два, я не ошибаюсь?
Я кивком подтвердила.
Его близость плохо на меня влияла, взгляд постоянно норовил уползти в сторону, то проследить, как серая ткань обтягивает упругий мужской филей, то залипнуть на широких запястьях (едва заметные тонкие тёмные волоски на коже, косточка сбоку сильно выдаётся, на правом запястье – металлические часы, пальцы красивые, ногти… господи, у него даже ногти красивые, овальной формы, коротко остриженные… обожаю мужчин с красивыми ногтями).
– Я знаю, что бываю невыдержанным руководителем. Надеюсь, вы не сердитесь на меня?
– Нет, что вы, – пролепетала я.
Вот оно что, он просто беспокоится о своих работниках. Это всего лишь беседа по душам. А я, балда, уже невесть чего надумала.
– Нет жалоб, да? – и тут вдруг
