местам сразу, «Чистенько, но бедненько»– это все, что можно сказать об увиденном.
–Не горюнься, Серый, то ли еще будет,– Маша погладила его по руке.
–Ты меня еще поуспокаивай,– от прежнего подъема не осталось и следа, он уже горько сожалел о своем авантюризме, совершенно неуместном в его возрасте. К нему вернулось привычное брезгливое недовольство. К прочим проблемам выяснилось, что его телефон не поддерживает сеть и превратился в дорогой калькулятор. Он бы все бросил, но рейс на Москву был только завтра, а билеты были только на послезавтра, так что он собирался доставить девчонку и сбежать в свой привычный, комфортный мир чистогана- Куда теперь?
–А теперь на северо- восток,– показала она в сторону поля..
–И что там?
–А что там?
–Лес
–Вот туда и пойдем
–Пешком?
–Ну да, а что ты скажешь таксисту? «Я вот везу несовершеннолетнюю в лес, подкинь, шеф, терпежа нет»– и сама рассмеялась своей шутке.
–Резонно,– он не оценил шутки. Жизнь в Америке научила его многому, в том числе не подставляться под обвинения в харасменте.
И они потопали по обочине дороги сначала асфальтированной, а потом и проселочной. Летнее солнце нещадно пекло, Серый умаялся в своем пиджаке и туфлях…
–Иди босиком, чего уж. Ты когда последний раз босиком ходил?
–Не помню…– он снял обувь, стянул носки и встал своими нежными, городскими ступнями на придорожную траву (Й. Райнбергер Концерт для органа с оркестром №2, 3 ч.илиФранцисПуленк Концерт для органа с оркестром).Она была мягкая, но покалывала при малейшем движении. Он закрыл глаза, и на него обрушилась лавина ароматов летних трав и цветов,он почуял запахи мелкого зверья, вот бежит мышь, а там косой замер от страха, не зная еще перед чем, еж запыхтел… звуки, волна, цунами звуков: шелест, шорох, вдохи и осторожные выдохи, стрекот, поворот цветка, журчание далекого ручья. Серый открыл глаза, сколько оттенков придорожной пыли!! Зрение стало объемным, но не выпуклым, а как бы вглубь. Каждый объект приобрел смысл в себе, каждая травинка пахла, звучала ростом, раздвигая соседей, умирала, в ней текли соки, испарялась вода, тут же что-то ползло, ело, боялось и охотилось, умирало и рождалось. Все это издавало сигналы жизни, которые сливались в бесконечную мелодию состоящую, казалось, из одних только повторов, но каждый был на свой лад, и в целом сложная композиция была похожа на симфонический оркестр с органом. Закружилась голова.. Он громко вздохнул и хотел сказать «Как хорошо..», но не смог…Так вышло, что волки не говорят. Зато они могут вздыхать и громко думать. Серый думал очень громко и очень витиевато, он так думал, что если бы портовые грузчики в Одессе услышали его, то ладони бы разбили в овации. Но слышала его только маленькая девочка и в этот момент она обогатила свой словарный запас, так как ей после не удастся никогда. Ее глаза то расширялись, то она зажмуривались, то пыталась прикрыть ладошками уши, то хохотала в голос… Серый не обращал на нее внимания. Он обернулся. А это значит, что ни завтра, ни послезавтра, ни в обозримом будущем он не сядет в самолет
