style="font-size:15px;"> – Доктор был вчера, и я не понимаю, о каком Пскове вы говорите. Мы находимся в предместье Лилехейма.
– Какого такого Лилехейма? – девушка в недоумении свела брови на переносице. «Похожий город есть в Норвегии».
– Это королевство, – он попытался разглядеть в ней понимание, но больная по-прежнему хмурилась.
– Э-э-э… мы не в России? Как я оказалась в Европе? – она продолжила называть ему неизвестные названия.
– Откуда вы, барышня? – строго спросил он.
– Я из Пскова, город такой в России. Я бы вам и паспорт показала, но, к сожалению, не прихватила его, когда меня вытолкнули с балкона, – съязвила она, злясь на его непонимание. – Позовите мне главного, я хочу отсюда уехать! – Она все-таки встала с постели, но, пошатнувшись, начала заваливаться набок, и Алистер едва успел ее поймать.
– Что-то меня подташнивает, – прошептала девушка и отвернулась, ее стошнило в поставленный у кровати таз.
Алистер тяжело вздохнул и позвонил в колокольчик. На его перезвон в комнату вошла экономка.
– Камила, я прошу тебя, позаботься о нашей гостье, пусть Роберт приготовит ей куриный бульон и крепкий чай, – устало распорядился он. – Леди, я рекомендую не делать резких движений, иначе тошнота вам обеспечена на долгое время.
За час Алистер успел не только принять душ и переодеться, но и просмотреть всю имеющуюся у него литературу по географии, и ни в одной из книг он не нашел ни малейшего упоминания о России или Пскове.
«Возможно, она от кого-то сбежала, а мне солгала, чтобы я не сдал ее на допрос инквизиторам. На преступницу она не похожа и говорила о своем городе с такой уверенностью. Пижама… странная, короткие волосы. Какие-то полицейские…», – собравшись с мыслями, он понял, что единственно правильным ответом на все эти вопросы является необыкновенный, практически невозможный, но однозначный вариант:
– Она из другого мира, – эта догадка осенила его и повергла в столь сильное удивление, что он сел в кресло и долго не вставал, сверля взглядом одну точку и беззвучно шевеля губами.
С книжной полки выскользнул старинный фолиант. Кросман не прикасался к нему со времен своего студенчества. Тогда он писал дипломную работу, и профессор посоветовал ему этот учебник. Книга очень помогла, но лишь в теории, а не на практике.
– Возможно ли это… – пробормотал он и, подхватив книгу, пошел к больной.
Девушка послушно ела бульон с ложки.
– Вот и умница, еще одну – и можешь отдыхать, – ворковала экономка. – Сон – лучшее лекарство.
Камиле было около сорока лет. Ее уволили из магического университета Фафнира, где она вела семинары по домоводству. Бывший ректор, не пользовавшийся ни авторитетом, ни симпатией коллег, утверждал: «Студентам с боевого факультета или той же некромагии незачем знать разницу между булавкой и иголкой или как правильно вышивать гобелены». Поэтому некоторых преподавателей вроде Камилы
