же, в точности как в «Коломбо», подхватывает, прежде чем он ответит:
– Ну конечно нет, как глупо с моей стороны!
Она уже совсем готова усесться за стол и вернуться к работе, но вдруг поднимает глаза.
– Ах да, доктор Палаши, простите, что снова вас беспокою, но не у вас ли ключи от большой смотровой?
Он роется в кармане.
– Давайте-ка я вам помогу, – предлагает Максина.
То, что происходит дальше – просто песня: прежде чем он успевает среагировать, она выхватывает у него из рук стопку снимков и, пока доктор Палаши ищет ключи, быстро пролистывает конверты.
– Вот же! – громко восклицает она.
Все-таки снимок был у доктора Палаши. Весь день он проносил его с собой.
– Ах, этот! Да, я как раз собирался его описать. Задержался немного. Почему вы не сказали, что ищете именно его? – смущенно произносит он.
– Мы говорили. Мы весь день вас про него спрашиваем, – отвечаю я.
Он пронзает меня взглядом. Поправляюсь:
– Хм… но, наверное, я недостаточно хорошо объяснял. Извините. Ну, раз снимок нашелся, может быть, вы будете столь любезны и прямо сейчас опишете его, срочно, чтобы я успел распечатать описание и приложить к завтрашним документам для операции?
Золотое правило медицины снова в действии: делаю вид, что прошу его об услуге, хотя вина за сложившуюся ситуацию целиком и полностью на нем.
Пару мгновений он фыркает и сопит; ровно столько, сколько надо, чтобы заставить меня вновь запаниковать, прежде чем согласиться.
– В следующий раз, когда будешь искать снимки, – говорит Максина, пропуская меня вслед за доктором Палаши в смотровую, – проверь еще одно место, потому что когда-нибудь я засуну их именно туда.
– В смысле? – наивно переспрашиваю я.
– В смысле, что предварительно их надо будет свернуть в трубочку. Только советую надеть резиновые перчатки, – хохочет Максина.
Вторник, 2 сентября
Выходим с Руби на перекур за корпус скорой помощи. Ее консультант, мистер Грант, здорово усложняет ей жизнь: он не забыл обвинения в расизме и теперь из кожи вон лезет, лишь бы ее прижучить. На обходах он ее демонстративно игнорирует и, обращаясь к остальным, делает вид, что ее тут нет. С учетом того, что Льюиса он тоже терпеть не может, – потому ли, что он чернокожий, или гей, или приятель Руби, – атмосфера в команде заметно натянутая.
Перед уходом Руби оборачивается ко мне и спрашивает:
– Какая разница между мистером Грантом и сперматозоидом?
– Чего? – недоуменно переспрашиваю я.
– У сперматозоида есть один шанс на миллион превратиться в человека, – хохочет она.
Среда, 3 сентября
У миссис Крук из администрации очередная катастрофа. Нам не начислили зарплату. Это уже определенно причина
