умею петь – научился бы и октавы брать, и ключом орудовать!».
Игнат поначалу долго искал обычный мел, чтобы обозначить искривление. Славик крепко втрескался в диск – пришлось серьёзно попотеть.
– А ведь я всего лишь хотел попросить кого-нибудь из вас попрыгать на колесе… – Игнат почесал затылок.
– Не получится, что ли? – поинтересовался Славик. – Я запросто!
– Ты уже сделал «запросто», дубина! – оборвал друга Женька. – Лучше не мешай работать!
– Смотрите, ребята – Игнат показал на места искривления, окрашенные в белый цвет. Отметок было очень много. – Сейчас я постараюсь откопать в недрах чулана спицевой ключ и буду ослабевать и подтягивать спицы.
– Все тоненькие железки? – с удивлением спросил Слава.
– Именно так – подтвердил Игнат. – Все тоненькие железки. Сила натяжения сместилась, и форма колеса изменилась. Представь, Вячеслав, если кто-нибудь надавит на твой правый бок – избыточное напряжение точно выльется в хруст, дикую боль или – не дай Бог – грыжу. В этом случае тебя перекособочит, гарантирую! Поэтому и с колесом произошла аналогичная трагедия. Понятно, надеюсь, изъясняюсь, ребятишки?
– А как же! – оба опять синхронно закивали.
– Придётся вам сказать родителям, что велосипед у меня и что с ним всё в порядке, другого выхода нет. Хотел помочь побыстрее, но, сами видите, спицы займут как минимум час. Не подаваться же вам в бега из-за этого, правильно?
– Спасибо Вам, батюшка Игнат, мы тогда зайдём к вам часа через полтора, если, конечно, отпустят!
– Отпустят, можете на меня всё свалить, я потом отмолюсь – пошутил церковник, хотя пацаны только переглянулись при виде хихикающего церковника. – Ступайте с Богом!
Они разошлись в разные стороны. Дети – по домам, а Игнат быстрым шагом спустился в подвал, который почему-то называл чуланом, и стал рыться в залежах собственной жизни. Он доверился привычке и решил не включать свет. Чутьё не подвело – сумка с инструментами висела на старом, покрытым паутиной велосипеде. В ней точно скрывался ключ для спиц и много чего ещё.
Через какое-то время желанный инструмент заскрипел в руках мастера, а колесо начало понемногу уподобляться нормальному геометрическому кругу.
Удивительно, но весь путь, пока Игнат колдовал над спицами, Славик и Женька не проронили ни слова, и каждый знал и одновременно не знал – почему? Уж точно не из-за того, что на горизонте маячили бардовые ягодицы.
6
На фоне происходящего в Волхвах, где по-настоящему осведомлённым был лишь один Тихомир Иваныч (Славе полностью отшибло память во время «происшествия», и он бы вряд ли (пока) вспомнил присутствие инородных сил), в селе за лесом, более крупной деревне, закипала паника. Может быть, в мегаполисе исчезновение человека не воспринимается катастрофично, и по накалу страстей оно стоит между походом в булочную и битьём посуды, но в отдалённых селеньях испарившийся в воздухе житель
