его, он ни в чём не повинен, но порт закрывают на зиму. Одеваешься в серый ноябрь, поменьше светлого, достаёшь новый компас – на старом не сходится азимут. Будет ветрено, будет страшно, темно и холодно, но зверьё в грудной клетке заснёт и согреет мехами. Я хочу, чтоб меня не рвало на четыре стороны, я хочу вместо ниточной боли раз вытащить камень, схоронить его в дальней дороге, какую заслуживал, когда ждал столько эр, что мой Юг превратился в Норвегию. Маяки переводят свой взор к небу в поисках лучшего, я, как худший из них, выбил ток, сберегая энергию. Одеваю колючее небо поверх того пламени, расчищаю на наледи место для новых историй.
Как же ясно теперь – я всё время искал неправильно.
И пока не тебя.
Просто баржу и корм спящей своре.
«Тот некто так ждал…»
Тот некто так ждал,
что ты наконец придёшь к нему.
Менял обстановку,
вдруг мир не подходит по цвету,
смотрел новый фильм,
не досматривая кассету.
Вдруг ты придёшь в ранах —
заваривал травы таёжные.
Он умер, родился, подрос
и погиб раз тысячу.
Ходил на войну, шёл в монахи
и плыл под парусом.
Он пел о тебе,
и поэтому не состарился,
весь грунт на Земле
его медленной поступью высечен.
Вот здесь, в этом парке
вы встретитесь, как предсказано.
Тот некто сжимает стаканчик
в пустом кафетерии
двухтысячный раз,
раньше здесь процветала империя,
когда он был молод
и здравствовал в теле Лазаря.
Но ты не идёшь,
континенты сокрылись под водами,
все его сопричастные
больше не ходят под солнцем.
И раз в век этот некто
заводит тебе питомца,
чтобы ваши дома
никогда не бывали холодными.
Неужели не видно, как он
маяком твоим, факелом
пересилил пространство и время,
как выстоял, высветил?
Но теперь ему страшно остаться,
вернуться из «при смерти»,
чтобы ты в этот раз,
не дай бог,
не родился без ангела.
Ты уедешь в Ригу, уедешь в Таллин, ты найдёшь знамение на вокзале. Все друзья, что были, но не спасали, вспомнят, как ты дорог после «Прощай». Ты построишь домик лицом к озёрам, станешь жить без бункера и забора, приручишь дух леса, прозвав Авророй, возвратишься сердцем к простым вещам. Заплетёшь в запястья лучи и блики, будешь петь лисе, воробьям, бруснике старый блюз о солнечных, ярых, диких пилигримах, странниках синевы. Ты услышишь землю, огонь и праны, словом лучше Библии и Корана прочитаешь мир, что смертельно ранен, но настойчив в жажде дышать живым. Тебе вверят тропы в рассветной дымке – проходи селения невидимкой, избегай постой, колдовство, поимку, будь всегда ни с кем, улыбаясь всем. Ты уйдёшь к порталам и перекрёсткам, забывая
