его привычку отключаться от окружающей действительности и задумываться так глубоко, что не слышать и не воспринимать вопросы и разговоры, которые велись рядом, поэтому никого не удивляло, что за всю жизнь он так и не приобрёл собственного автомобиля. Но сам себе он говорил, что это ерунда, и водить машину он стал бы так же сосредоточенно и чётко, как думал.
Когда Виктор Тимохин пригласил его на работу, обещал, что всё у него здесь будет – и приличная зарплата, и машина, и поездки за рубеж. Леонида же больше всего прельстила интересная работа, становление перспективной фирмы, солидные масштабы будущего производства. Когда-то, после окончания института, пока писал диссертацию, успел поработать прорабом на стройке, после защиты сразу назначили заместителем начальника строительного треста.
Ему очень нравилась эта работа. Строили много и в Москве, и в регионах. Плановая система не давала сбоев – не было проблем со стройматериалами и конструкциями, быстро решались вопросы с субподрядчиками и дольщиками, не существовало недостатка в квалифицированных кадрах. Казалось, что вообще никаких проблем не существует. Кроме того, у Волжанина были хорошие связи в министерстве, что в немалой степени тоже помогало в работе. В общем, жизнь бурлила почти до тех самых пор, пока не пришли роковые девяностые годы. Трест быстро развалили. Не стало заказов, подорожали проектные работы, обанкротились и позакрывались кирпичные заводы и ЖБИКи. В министерство пришли совсем молодые, незнакомые парни из бывших комсомольцев. Ни поддержки, ни помощи ждать не приходилось.
Когда Волжанину предложили место завкафедрой строительного вуза, он согласился. Но жить на зарплату преподавателя высшей школы семье из четырёх человек, привыкшей к достатку, было невозможно. Начались конфликты с женой, которая не хотела понимать, что происходит вокруг. Выплыть помог приятель, который из министерства строительства и промстройматериалов каким-то образом перекочевал в комитет по профобразованию. Он и предложил создать на базе строительного института несколько коммерческих филиалов в близлежащих регионах. Волжанин с радостью схватился за эту идею и стал ректором филиальной сети Московского строительного института.
Пока дело раскручивалось, оно казалось Леониду интересным. Но через год-другой стало казаться рутинным. Он не привык к размеренному, распланированному ритму жизни, чувствовал в себе силы свершить что-то более существенное, более серьёзное что ли. Многие из его знакомых стали пробовать себя в бизнесе. И как ни странно, у большинства получалось. Друзья гордились какими-то необыкновенными прибылями, которые снова вкладывали в дело, и снова получали результат.
И Волжанин рискнул. На паях с приятелем купили за бесценок недалеко от Москвы небольшое производство по выпуску отделочной плитки и брусчатки. Чтобы восстановить его и заставить функционировать, как хотелось бы, Леониду пришлось
