замечательный аромат отставшего от скорости моей жизни детства.
В десять лет благополучно завершился второй акт пьесы «моя детская жизнь», которую мы дружно писали и исполняли вместе с этой самой замечательной и непредсказуемой жизнью. Первый акт проскочил, когда стукнуло пять, но цветов на сцену после него никто не кидал, не кричали «браво» и бурные аплодисменты гремели только от ладоней папы с мамой. Они через силу, но вынуждены были высоко ценить сам факт моего наличия у них и на белом свете в частности. Потому как эгоистичной и почти безмозглой была эта начальная часть существования. Вот в десять лет у тебя уже есть солидный, весомый и частично уважаемый взрослыми житейский багаж. Его я нёс уже не так легонько, как в первую свою пятилетку. Потому как оброс увлечениями, какими-то умениями, черпнул маленько ума из книжек всяких, школьных и библиотечных, да от поживших и натренированных житьём мужиков и мужчин. Делил я свой пол на две части так: мужики – это народ свойский, близкий по развитию к нам, взрослевшим детям. Книжек они к своим сорока годам осилили не больше меня, кино смотрели тоже про любовь и шпионов, с удовольствием ходили даже на мультфильмы про белочек с зайчиками. Занимались мужики в основном делами, которые и нам, пацанам, были под силу. Копали чего-то где-то, пилили, носили и возили, разгружали вагоны на станции и перебуртовывали деревянными лопатами на элеваторе зерно. Они же любили играть в разные игры, как и мы. Только игры немного отличались. Они резались в «дурака» и стучали об столик возле чьих-то ворот костями домино, изредка дулись в шашки и еще реже в шахматы.
А мы играли в «чику», например. Разбивали большой гайкой-битой столбик из монет с расстояния, а потом разлетевшиеся в стороны монеты ударом биты старались перевернуть с «орла» на «решку» или наоборот. Выигрывал тот, кто разбивал удачно и переворачивал умело.
Ещё играли мы в «люру». Или в «лянгу». Одна игра по-разному звалась в разных частях города. О! Это была даже не игра, а один из видов искусства циркового. Каждый из нас делал себе «люру» сам. Под себя. И никогда не давал её никому. Сам чужую тоже не брал. Играть не своей «люрой» было неудобно и всё получалось хуже.
Я сейчас подробно опишу скучный для женщин процесс изготовления «люры». Женщины запросто могут его перескочить и продолжать чтение со следующей темы, читать это скучно. Да и вспоминать нечего. Но описание это я делаю и не для мужчин. Хотя старики, конечно, вспомнят и саму игру, и годы молодые. В общем, то же самое вспомнят, что и я. А вот для малолеток и подростков очень полезным может стать этот эпизод. Если, конечно, их деды прочтут и попытаются переключить своих пацанов с калечащих позвоночник компьютерных стрелялок на живую дворовую игру, которая развивает физически получше фитнеса и не хуже футбола с хоккеем.
Значит так. Мы собирались у кого-нибудь из наших во дворе. Витька Жалмай приносил банку из-под краски
