мы не в этом захолустье, а в приличном дворянском обществе!
– Неужто так скучно, что все прям на банкетах засыпают? – изумился рыцарь.
Комод, не зная, действительно ли Фэт такой дурак или все поправимо, неопределенно кивнул и, кое-как поднявшись, пошел к камину разводить огонь.
– Слушай, а тебе бы больше имя Кашевар подошло, а не Кушегар! – подтрунил его сэр Жруно.
– Не нравится – сам готовь! – пожал плечами как всегда невозмутимый барон, помешивая остатки вчерашней похлебки.
– Да ладно тебе – пошутил я, пошутил! – поспешно заверил рыцарь.
– Смотри у меня! – погрозил ему пальцем Комод. – А то я живо… И не посмотрю, что под рыцаря косишь!
Фэт недоверчиво хмыкнул – наверное, уже ощущал себя герцогом, которому не каждый барон-пропойца в подметки годится, – но от дальнейших шуток воздержался. Вместо этого он достал трофейную кружку и всласть напился. Конечно, не до драконов и принцесс, но тоже неплохо.
Запах утренней каши разбудил и Элви. Волшебница умылась в принесенном рыцарем ушате и, причесавшись, уселась рядом с Фэтом на лавку. Принюхалась. Поморщилась:
– Ты где пиво нашел?
– Вот, – Фэт с абсолютно серьезным видом показал ей кружку золотой Куры.
– Чего – вот? – не поняла Элви. – Она ж пустая!
– А ты попробуй отпей! – посоветовал Фэт и протянул ей подарок курицы.
Элви приняла кружку и, недоверчиво сощурившись на лентяя, попробовала отпить. Получилось, и волшебница поспешно сплюнула пенящийся напиток на пол.
– Ого! – уважительно сказала она, возвращая кружку хозяину. – А я-то подумала!..
– Я знал, что заказывать! – гордо сказал Фэт.
Элви сочувственно оглядела его с ног до головы, показывая, что все одно прогадал, но от дальнейших комментариев воздержалась.
А тут и Кушегар подоспел: котелок с дымящейся кашей мигом занял умы парня и девушки, вынудив забыть обо всех золотых Курах, когда-либо топтавшихся золотыми же петухами.
Быть летучей мышью – вредное, никчемное и неблагородное занятие.
Пижон не раз в этом убеждался. Стоило только показаться впереди какому-нибудь селению, деревне или городу, в его сторону тут же начинали лететь стрелы и грязные ругательства. Порой даже магией бить пытались – благо вампирский иммунитет исправно заклятия отражал.
Да и стрелы отражал, хоть и не всегда.
А все равно – человеком быть приятнее.
С другой стороны, быть летучей мышью – очень выгодно: не надо тратиться на лошадей или путевой запас провизии, потому что в облике твари можно хоть весь мир облететь от края от края не более чем за день. Потом, правда, сдохнешь, от безостановочного полета, но Пижону такие долгие путешествия пока нужны не были: всего за час он покрыл тридцать миль – как раз столько отделяло «Дворянскую корону» от землянки Хорхиуса.
Пижон не раз удивлялся этой прихоти мага: все нормальные волшебники строили себе высоченные
