воплощает «земной» план, то второй главный герой, Царь обезьян (Сунь У-кун), принадлежит к совершенно иному миру. Его образ в значительной мере служит своеобразным дополнением к образу Сюань-цзана, подобно тому, как слабости последнего оттеняют почти безграничное могущество Сунь У-куна. Многие исследователи подчеркивали именно противостояние двух образов, их полярность – при явном преимуществе Сунь У-куна. Однако не менее плодотворным может оказаться и поиск точек соприкосновения, ибо автор не только выявляет их несходство, но и ясно показывает, насколько беспомощны они друг без друга, насколько важно им двигаться к вожделенной цели вместе, вопреки всему тому, что их разъединяет.
Образ Сунь У-куна – Царя обезьян – безусловно, самый яркий в книге. В него писатель вложил все свое мастерство. Здесь он не был связан с историческим прототипом, однако и этот образ существовал в китайской словесности до «Сиюцзи».
Некоторые исследователи считают прообразом Сунь У-куна героя индийского эпоса «Рамаяна» – обезьяньего царя Ханумана. Так, например, Чжэнь Чжэньдо пишет: «Хануман – могущественная мудрая обезьяна, помогающая людям (…) Этот литературный персонаж наравне с богом Рамой известен каждому жителю Индии. Мы не можем точно установить время, когда сведения о Ханумане проникли в Китай. Однако в созданном еще при Сунах «Сказании о паломничестве Трипитаки за священными книгами» уже появляется обезьяна в образе ученого в белых одеждах, выразившая готовность охранять Трипитаку во время путешествия… Разве это не напоминает помощь Ханумана богу Раме в его борьбе с демонами? Возможно, что и сцена под названием «Мятеж в небесных чертогах» представляет собой переосмысленную на новой почве историю бунта Ханумана во дворце демонов»19.
В родословной Сунь У-куна, как и в биографии Сюань-цзана, разрабатывается мотив чудесного рождения, однако в мифологизированном варианте. У Чэн-энь явно моделировал чудесное рождение своего героя на основе китайской мифологии, где самозарождение – основной способ появления мифического персонажа. Однако вершина мифологизации образа Сунь У-куна – его выступление против небесных сил, отмеченное явными богоборческими чертами. Вместе с тем мятеж – это тот предел, далее которого могущество Сунь У-куна распространиться уже не должно. Волей Будды Сунь У-куну определено его место: между землей (ибо он превзошел могуществом всех земных существ) и небом (хотя многие небесные существа и потерпели в битве с ним поражение, все же Будду Сунь У-кун одолеть не смог). Так, Сунь У-кун вписался в строгую иерархию обитателей неба и земли, а заодно и получил цель существования: «в путешествии на Запад сопутствовать Танскому монаху», предварительно проведя пятьсот лет под горой Усишань в наказание за свои прегрешения.
Сунь У-кун – воплощение не только могущества, без которого Сюань-цзан непременно бы погиб в схватках с демонами и оборотнями, но и веселости, озорства, комической
Чжэнь Чжэньдо. Сию цзи дэ яньхуа (Эволюция «Путешествия на Запад»). – Вэньсюэ. Т. I. 1933, № 4. С. 573.
