историю за историей в будущую книгу, я все сомневался, так ли уж ново собранное мною. И хотя название моих записок указывало, что это лишь беглая запись сюжетов, повествований о духах, – это было лишь частью общего замысла. В земном мире необычайное встретишь не так уж редко, порой даже и покритикуешь чуть-чуть. В древности государь Юй собирал от различных местностей подать железом; из этого железа были отлиты треножники с гравированными ликами чудищ и демонов, чтобы люди научились их распознавать и не поддаваться на их уловки.
Если бы мои читатели соблаговолили задуматься над разными случаями, а потом заколебались бы, прежде чем следовать по пути порока, – разве не превознес бы я их за сходство с людьми древности? ! Доморощенный ученый вроде меня не смеет касаться событий высокой истории, но то, что внизу и сбоку, не в лад – это по нему; в подобных трудах он не идет вослед ни за кем – таков и сей скромный труд»11.
Этот небольшой отрывок – единственное достоверное свидетельство о более чем двадцати годах жизни У Чэн-эня, а написано это предисловие около 1526 года, после окончания начальной школы и поступления в Училище Драконова Потока.
Дарования У Чэн-эня помогали ему заводить дружбу с людьми, которые по общественному положению были много выше него. Перед ним открылись двери домов местных вельмож, они охотно проводили время с даровитым юношей, обладавшим несомненным поэтическим талантом. Если просмотреть поэтическое наследие У Чэн-эня, то окажется, что чуть ли не все сколь-нибудь известные его земляки упомянуты в его стихах. Ему нередко заказывали разного рода литературную работу, ибо слава о его талантах распространилась довольно широко. Известно, что У Чэн-энь был постоянным автором поминальных надписей. Все это приносило и заработок, и относительную известность, хотя бы отчасти скрашивая горечь от несложившейся карьеры ученого-чиновника.
В 1544 году ему, наконец, улыбнулась удача: У Чэн-энь был признан гуншэном уездного училища, то есть получил по результатам испытаний стипендию для продолжения образования в столице. Это было не только признанием его дарований и материальной поддержкой, но также и надеждой: при некотором везении он мог сдать столичный экзамен, открывавший путь к чинам, а кроме того, была еще возможность получить незначительный пост даже без экзаменов. Увы, экзамен в столице У Чэн-энь так никогда и не сдал. А надежда на мелкую официальную должность пока не сбывалась. Но можно было поехать в столицу.
В Пекине У Чэн-энь провел почти восемь лет. Здесь он свел знакомство со многими учеными и литераторами, оказался в гуще литературных споров. Тем не менее он чувствует себя здесь одиноким и несчастным и свою печаль изливает в стихах. Они передают его чувства: он томится в чиновном Пекине, страдает от тяжелого климата, переживает экзаменационные неудачи, тоскует по дому.
Следующий этап жизни У Чэн-эня – пребывание в Нанкине (1554—1558). Он по-прежнему не занимает
У Чэн-энь ши вэнь цзи (Собрание стихов и прозы У Чэн-эня). Шанхай, 1958. С. 62.
