чашка с кофе. К счастью, я не причинил ему большого вреда. Остатков сил хватило лишь на рывок да на вялые попытки нанести удар. Зато Марк сполна выместил свой гнев, и хотя моя память милосердно стерла нашу постыдную потасовку, я чувствовал, что обзавелся новыми ссадинами и синяками.
Павел вернулся быстро, и я наконец принял лекарство. Оно подействовало не сразу, только сейчас, спустя полчаса, я почувствовал, как красная пелена боли рассеивается.
– Машина будет через десять минут, – Август отложил телефон, – Собирайтесь.
– Я остаюсь, – мой голос прозвучал неожиданно глухо.
– Не сходи с ума. Мы не можем уехать без тебя, да еще когда ты в таком состоянии, – Кирилл бросил в мою сторону недовольный взгляд.
– Мне нужно переговорить с тем человеком, о котором говорил Марк. Может, он знает, где Айзек.
– Как ты себе это представляешь? Ты не можешь к нему просто так подойти, – возразил младший.
– С чего бы это? Он ведь всего лишь общественник или что-то в этом роде, – изумился Павел.
– У него охрана. И он никогда не ходит в одиночку.
– Что, так боится за свою жизнь?
– Да. Особенно после вчерашнего.
– Я найду способ, не волнуйся…
– Алек, мне кажется, это неразумно, – проговорил задумчиво Август, потом неожиданно добавил, – Я остаюсь с тобой. Вы двое возвращайтесь в деревню.
– Ты уверен? – мне не хотелось впутывать его в это дело, – Я могу и сам разобраться. Не впервой.
– Он меня знает, Айзек нас познакомил, давно это было, но он должен помнить. И если что-то пойдет не так, всегда хорошо иметь прикрытие. А сейчас многое может пойти не так, сам понимаешь.
– Если ты присмотришь за Алеком, я не против, – Кирилл потянулся, – Ну и ночка выдалась. Вы не могли обождать со своей дракой, а? Так и не дали выспаться.
– Ладно, если все решено, пойду, немного отдохну, разбудите меня, когда такси приедет.
Боль наконец-то улеглась, и я с наслаждением вытянулся на кровати. Сон навалился на меня сразу, словно придавил тяжелым ватным одеялом.
***
Когда я проснулся, в комнате было темно. Кто-то плотно задернул шторы. Поднял руку, взглянул на засветившиеся часы – почти обед. С трудом выпутался из пледа, в который меня завернули. Таблетки еще действовали, в голове с тихим гулом перекатывались воспоминания о прошедших сутках. Во рту было сухо и нехорошо. Я поднялся и медленно прошел на кухню, там слышались голоса.
– С добрым утром! – Август приветственно поднял кружку с чаем. Казалось, он так и не сдвинулся со своего места, – Как спалось?
Он выглядел на удивление бодро и свежо, в отличие от меня.
Над холодильником бурчал телевизор. Показывали сюжет о вчерашних событиях. Лица крупным планом, выхваченные бесстрастной камерой; лес поднятых рук; глаза, которые отчаянно жаждали чего-то; и вдруг – возвышение, на котором плотно повисли люди. Я глухо выматерился.
– Ого,
