от подобного понятия, едва ли был способен на связное мышление. И тем не менее где-то внутри его огромного тела шевелилось изводящее осознание того, что последнее его путешествие оказалось слишком коротким, что где-то позади осталось то, что могло бы задержать его на больший срок. Но расплодившиеся в невероятных количествах тигромухи причиняли на Земле, в текущий момент мало чем отличающейся от Луны, слишком большие неприятности. Возможно, что где-то дальше ему удастся разыскать более тихое место, такое же зеленое, к тому же исполненное подобных же приятных пронизывающих лучей…
Возможно, что когда-нибудь, в отдаленном будущем, на полный желудок, конечно, он отправится на поиски этой новой тихой и уютной гавани…
Над пиками Луны висело множество странников. В совершенном беспорядке их нити перекрещивались повсюду, являя собой густую неорганизованную сеть. Луна была их приютной гаванью, во многом выгодно отличающейся от неприветливой Земли, где воздух был слишком густой и лапы теряли свою подвижность. Странники первыми разыскали и открыли для обитания этот чудесный мир – если не принимать во внимание жалкие разновидности тех примитивных недоразвитых организмов и существ, семейства которых отправились в небытие задолго до появления космических цеппелинов. Странники оставались последними повелителями миросозидания. Огромные и подобные богам, они наслаждались своей полновластностью в зените своего могущества.
Странник замедлил движение, прекратив производить нить. Медлительно и лениво он пробрался сквозь ячеи густой сети и опустился вниз, к скудной растительности излюбленной Луны…
Условия существования на Луне разительно отличались от имеющих место на планетах с повышенной гравитацией. Многоствольному баньяну не дано было добиться здесь своего владычества; в разреженном воздухе и пониженной гравитации это растение лишалось своей силы и теряло способность к росту. Здесь правили бал гигантских размеров злаковые и петрушковые, на чью мягкую постель и опустился наш странник. С шипением ослабив напряжение тела, растение извергло облако кислорода и предалось отдыху.
С удобством разместившись на подстилке из мягкой зелени, паук раскинул по сторонам свое обширное тело. Его ноги уместились в огромных кучах зелени. Из всех возможных складок и отверстий его необъятной шкуры хлынули потоки живности – спор и мелких насекомых, орехов, семян и листьев, которых он забрал на свою клейкую поверхность с далекой Земли. Вместе с другой невольной добычей странника, на поверхность Луны упало и шесть линз огнелинза. Коротко прокатившись по лунной поверхности, линзы замедлили свой ход и остановились.
Первым пришел в себя мужчина Харрис. Застонав от неожиданно пронизавшей его грудь боли, он попытался подняться и сесть. Его лоб уперся в неожиданное препятствие и он вспомнил где находится. Подтянув к себе колени и сжав руки, он попытался приоткрыть крышку своего гроба.
Несколько мгновений крышка противостояла
