можно говорить о ледяных помещениях старого дирижабля?
Правильно, принцесске.
Только что я проводил Ее Высочество в “опочивальню” – специально для нее подготовленную – сюда занесли кровать и даже нашли одеяло с подушкой. Не поскупились и на люксум для обогрева. Невиданная роскошь.
– Где можно умыться? – осмотрев свои королевские покои, тихо поинтересовалась Аврора.
“Спокойнее, Курт, – проговорил я сам себе. – Ты почти два года потратил на задание, не хватало запороть все в перед самым финалом и наговорить девчонке гадостей. За это по головке не погладят”.
Поэтому ответил я как можно сдержаннее:
– Могу принести ведро со снегом. Поставишь рядом с люксумом, как только нагреется – умоешься.
– Эм… а водопровод? – голос Авроры сделся робким и тихим, а лицо озадаченным. – Душ?
Интересно, можно ли меня бесить еще больше, чем бесила она?
Глупая малолетка, спасшаяся только из-за принадлежности к королевскому роду, привыкшая к комфорту и роскоши своего техногенного мира. Показать бы ей реальности нашего – голод, холод, болезни.
Вот только для нее даже в убежище уготованы самые комфортабельные условия. Уверен, Вединг расстарается для встречи королевской особы.
– Мы на грузовом дирижабле, здесь нет даже умывальника. Но там, куда мы летим, сможешь попросить ванну и что-то другое, что тебе может понадобиться.
С этими словами я наконец вышел, оставив принцесску наедине с собой, и отправился к Эшторну.
По пути размышлял о том, что некоторым девицам удивительно везет родиться хоть и не очень умными, зато однозначно “счастливчиками” в ином плане.
Вначале избежать гибели от рук короля-узурпатора, после провести детство и юность в мире, похожем на курорт. Не знать ни холода, ни голода, не терять друзей от болезней, не бороться каждый день за выживание.
Уверен, ей никогда не приходилось выбирать между жизнью лучшего друга и любимого человека. Мне вот приходилось…но вспоминать теперь об этом не хотелось.
То, что Аврора – тепличное создание по меркам нашего мира, мне стало ясно с первого взгляда на нее.
По тем заторможенным реакциям, когда я заявил, что ее хотят убить. Не поверила… Кто вообще шутит такими вещами?
По упрямству, с которым она пыталась сопротивляться. Какой идиоткой нужно быть, чтобы кусать руку человека, готового пожертвовать ради нее жизнью?
А ведь мне бы пришлось это сделать, не будь иного выбора. Встал бы между ней и охотниками, принял выстрелы в свою грудь, только чтобы эту дуру не задело. Потому что она нужна сопротивлению, а значит, простым людям, – живая и невредимая!
– Дура, – еще раз прошипел сквозь зубы и посмотрел на забинтованную ладонь. – Хоть и красивая, но дура.
Эшторн нашелся на мостике, он стоял у штурвала и смотрел куда-то в ночную даль лунной безветренной ночи.
Даже в этом принцесске повезло. Природа будто специально притихла, встречая потенциальную
