он развёлся с женой. Она с двумя детьми уехала жить к своей матери в Нижний Новгород, где снова вышла замуж. Перегудов так и не получил обещанной квартиры в Петропавловске-Камчатском, где проходил службу, но теперь уже не жалел об этом.
Жизнь в Москве поначалу казалась ему простой и лёгкой. Пока у него оставались деньги, выплаченные ему при увольнении в запас, жилось хорошо. Но вскоре пенсии, назначенной ему за годы безупречной службы, стало не хватать, и он устроился охранником на склад. Его устраивал режим работы: сутки – через трое. Правда, ездить приходилось из Выхино, где он жил, – в Богородское. Дорога на работу утомляла его. В отличие от малолюдной Камчатки, где он прослужил два десятка лет, и природа которой придавала силы, Москва изматывала его. Люди, окружавшие его повсюду, отнимали у него жизненные силы. Приезжие и сами москвичи, озабоченные борьбой за выживание в шумном и пропитанном парами бензина мегаполисе, пребывали в состоянии постоянного раздражения. Перегудов с удивлением отмечал, как порой прилично одетые люди задевали прохожих, толкались локтями в тесных переходах метро, провоцируя в ответ раздражение. Такие упыри питались остатками первозданной чистой положительной энергии, которая сохранилась лишь в немногих москвичах.
Перегудов прошёл мимо шлагбаума и поста охраны на проходной базы и направился к складу, где работал охранником. Склад располагался в большом ангаре, каркас которого был обшит металлическими листами. Здесь хранились строительные материалы – доски, бруски, фанера, мешки с цементом, металлические листы для кровли и черепица. Максим Петрович обратил внимание, что у дальней стены появились сложенные штабелем брёвна.
Перегудов подошёл к небольшой будке, расположенной рядом с входом в ангар, и заглянул в маленькое окошко. В освещённой тусклой лампочкой дежурке, укрывшись серой телогрейкой, на кушетке спал Олег Морозов. Перегудов распахнул дверь и, подойдя к спавшему дежурному, стащил с него телогрейку. Одетый в спортивный синий трикотажный костюм светловолосый подтянутый молодой человек, вскочил на ноги.
– Ты что?! Поспать не дашь. Твоя смена ещё только через полчаса начинается, – проворчал он.
– А почему складские ворота распахнуты?
– Чтобы ты не звонил. Кто сюда полезет? Весь периметр под сигнализацией.
– Хочешь сказать, что мы с тобой тут не нужны?
– Нужны. Хотя бы для порядка. И потом, если не будет работы у таких, как мы, то это повысит социальную напряжённость в обществе, – философски изрёк Олег. – Куда, например, деться тебе или нашему сменщику Семёну Антоновичу, которому уже за шестьдесят перевалило? Да и ты только командовать солдатиками и умеешь.
– Сейчас схлопочешь! – пообещал Перегудов, сверкнув взглядом. – Честное слово, сейчас врежу тебе между глаз!
– Не советую со мной связываться.
– В твоём юном возрасте зазорно простым сторожем на складе дежурить.
– Да ты сам не такой уж и старый, Максим Петрович.
