упокой». Почему-то на этот раз диакон вместо прочтения запел эту молитву, стал петь и я, несколько смущенный таким отступлением от устава, но едва мы запели, как я услышал, что стоявшие позади меня члены семьи Романовых опустились на колени…
После богослужения все приложились к Св. Кресту, причем Николаю Александровичу и Александре Федоровне о. диакон вручил по просфоре. (Согласие Юровского было заблаговременно дано.) Когда я выходил и шел очень близко от бывших великих княжен, мне послышалось едва уловимое слово: «Благодарю», не думаю, чтобы это мне только показалось…
Молча мы дошли с о. диаконом до здания Художественной школы, и здесь вдруг диакон сказал мне: «Знаете, о. протоиерей, у них там что-то случилось». Так как в этих словах о. диакона было некоторое подтверждение вынесенного мною впечатления, то я даже остановился и спросил, почему он так думает. «Да, так, – говорит дьякон, – они все какие-то другие точно, даже и не поет никто». А надо сказать, что действительно за богослужением 1 (14) июля впервые никто из семьи Романовых не пел вместе с нами [32].
Как известно, Николай II перестал вести свой дневник (который вел ежедневно с 1 января 1882 года) за три дня до трагедии.
Вероятно, Романовы знали, или предчувствовали, свой срок… Отзвуки артиллерийской канонады наступавших чехов они слышали еще с конца июня. Возможно, приближение этой канонады указало им и на приближение развязки. А возможно, были и другие признаки.
Однако вряд ли они могли думать, что расстреляют их всех.
В последнюю минуту жизни, после того, как Юровский зачитал им в подвале «постановление Уралисполкома», после секундной растерянности («Что, что?») Николай сказал палачам: «Вы не ведаете, что творите», – так вспоминал убийца Царской семьи бывший каторжник Петр Ермаков. Более вероятно, что последние слова Николая II были обращены к Богу:
Прости им, ибо не ведают, что творят.
Итак, как мы выяснили, японский отшельник Теракуто в 1891 году и английский предсказатель Луис Хамон (Кайро) в 1896 году первыми предсказали Николаю II его трагическую судьбу, – но вряд ли он в то время воспринял все это глубоко, всерьез. Известно, что первый раз он был «сокрушен духом» в апреле 1901 года, когда прочитал в Гатчинском дворце пророчества монаха Авеля, и второй раз – в июле 1903 года, когда на Саровских торжествах получил второе послание из прошлого, – письмо Серафима Саровского, переданное ему вдовой святого старца. Луис Хамон вновь подтвердил свои предсказания в 1907 году. Затем Николай II и Александра Федоровна неоднократно слышали пророческие слова о своем будущем и о трагической судьбе России – от старцев, живших в то время, и от «последнего волхва империи» Григория Распутина.
Кто же они были, эти русские волхвы, вестники, провидцы, и какое влияние оказали их пророчества на ход всей известной нам летописной истории России? Вся история нашей страны от времен Киевской Руси и, по крайней мере, до начала ХХ века может быть рассмотрена
