из башки, сейчас мне нужна ясность и хладнокровность.
– Ты конченый ублюдок, выродок, гореть тебе в аду, тварь! – из меня просто лился поток брани, взор был устремлён строго в камеру. – Ты находишь это забавным, урод, а? У тебя в башке вместо мозгов гной вонючий. Какого хрена ты делаешь? – мой крик был похож на вой раненого зверя, понимающего, что шансов на выживание у него мало.
– Ты хочешь увидеть, как я разрежу твой шов и …? – продолжения у меня не было. Потому что я не знал, что будет дальше, что произойдёт после того, как я вскрою себя. Прольётся ли кровь или она ударит фонтаном? Да я понятия не имею, что последует дальше. Может я сразу потеряю сознание, как только увижу себя изнутри. Или я сразу умру, от нервного шока или сердце просто разорвётся на мелкие кусочки.
Неужели это всё происходит со мной наяву, не в каком-то ужасном сне, а в реальной жизни. За что?
Меня била истерика, текли слюни и глаза покраснели от дикого рёва, исходившего из моего рта. Я кричал, не понимая собственных слов, но при этом, упорно не отводя взгляда от красной мигающей точки. Лишь изредка, буквально на секунду, закрывал веки, и снова всматривался в маленький круглый объектив. Я хотел получить ответ.
Время шло, а обстановка внутри комнаты не менялась. Я прекрасно понимал, что промедление с моей стороны – это приближение скорой смерти. Надо действовать, бороться за жизнь. Если моё очередное спасение лежит внутри меня, то надо это сделать. Я уже и так прошёл ад, под названием «дерьмовое ведро», хуже этого испытания уже вряд ли можно придумать.
Да.
Надо вскрыть себя.
Увидеть, что лежит внутри меня, если там действительно что-то есть, а возможно, я потихоньку схожу с ума. Что-то одно из двух, теперь осталось лишь это проверить. Сейчас я даже стал чувствовать, что в левом боку находится инородный предмет. Хотя, возможно, это мне кажется, разыгралось воображение или чувство самовнушения, подпитываемое страхом.
Я не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я осознал своё положение, так как здесь время стоит на месте. В этой комнате реальность отличается от привычной нам. Лето или зима, день или ночь, минута или час, всё это здесь не работает, не ощущается, его просто нет. Есть только я, мигающая красная точка и бесконечность.
Нож.
Ждать смысла нет, чем дольше готовишься, тем сложнее совершить это. Только сейчас я начинаю понимать, что до жути боюсь крови и другой подобной хрени. Но выбора нет, я должен узнать, что скрыто внутри меня, возможно, там следующий ключ для спасения, а может быть ничего нет. Не исключено, что этот больной тип хочет разыграть меня.
Разыграть?
Вот это я понимаю чувство юмора. Ухохочишься как смешно. Я представляю, как по ту сторону камеры он с наслаждением потирает потные ладошки, предвкушая шоу. Улыбка расплывается по его лицу, и он не в состоянии усидеть на месте. Не знаю почему, но я думаю он ведёт себя именно так. Именно так ведут себя душевнобольные люди.
Шоу-у-у-у-у на-а-а-ачинается!
