– пулемётчик. Это да! Телефонист, считал, сродни счетоводу или бухгалтеру, конторская работа. Оказывается – ничего подобного. Отец, как Лёнька, прокрадывался к врагу и, сидя у него под носом, корректировал стрельбу батарей, чтоб наши накрывали фрицев морем огня.
На фронт
В Березники находились в двадцати пяти километрах от районного городка, весть о войне долетела в первый день. Григорий Петренко работал в колхозе на полуторке, призвали на фронт вместе с машиной. Был такой призыв в начале войны – водителей отправляли на фронт с машинами, армии нужна была техника в больших количествах. Военкомат решил по-своему: успеет Петренко на передовую, пусть пока молодые воюют. Придержали его, начали использовать в своих целях – доставлял на своей полуторке парней-призывников из дальних деревень.
– Первые полгода, – говорил Ивану, – воевал я в военкомате. Думал: Бог не хочет, чтобы я брал в руки оружие, но…
Был Григорий Калистратович баптистом. Березники основали столыпинские переселенцы в начале XX века, выходцы из Екатеринославской губернии, баптисты. После революции подавляющее большинство мужчин отошли от веры. Кто-то даже в партию вступил. Женщины продолжали сходиться на собрания, молиться, петь, мужчины – за редким исключением. Отошёл от веры и отец Григория – Калистрат Степанович. К куреву не пристрастился, а выпивать выпивал. Григорий остался верен Богу.
Баптист не должен нарушать заповедь «не убий», даже если враг пришёл к тебе, не бери в руки оружие.
Григорий для себя решил: должен идти воевать, а там как Бог даст. Власть от Бога, значит, должен защищать страну и её.
Эшелон, в котором ехали мобилизованные на фронт земляки-шофера со своими машинами, был разбомблен.
В начале 1942 года отправили Григория Калистратовича в действующую армию, уже без полуторки. Отец его, Калистрат Степанович, тяжело болел. Мать Григория умерла, когда ему было три с половиной года. Через год отец второй раз женился. Григорий помнил ту свадьбу, любил повторять: «Я на свадьбе отца рядом с женихом сидел». Брат Иван и пять сестёр родились после той свадьбы. Отец с трудом поднялся с кровати, слабые ноги держали плохо, обнял сына, дал наказ:
– Григорий, служи, как положено, семью нашу не позорь, она в почёте всегда была и на Украине, и здесь.
Не сел на кровать, стоял, держась за спинку, пока сын не вышел за порог, не стукнула калитка, а потом заплакал.
Невестке на следующий день скажет то, о чём думал всю ночь:
– Не дождусь Гриши, но буду ждать. Я хоть от веры отошёл, буду молиться, чтобы вернулся домой. И ты, Варвара, молись.
В тот раз не сказал, а потом повторял неоднократно, ему бы промолчать, не терзать лишний раз сердце невестке, да жила в голове старика эта мысль, не давала покоя, крутилась на языке:
– Что ты, Варвара, с тремя детьми будешь делать, если Гришу убьют? Я ещё у тебя на шее. Мне бы помогать тебе, а я сам лежу колодой.
Евангелие и мина
Определили рядового Петренко в гаубичный полк, но не артиллеристом. Известно,
