работу. Во всяком случае, никогда не нянчила чужих детей. Она помнит, как появилась на пороге увитого плющом особняка Престонов. Шел дождь, она держала зонтик в одной руке, сумку в другой, и на ней был белый костюм: халат и брюки, как полагается няне. «Я была похожа на загорелую Мэри Поппинс», – любила шутить Ата, хотя Джейн всегда считала, что сестра испытывала страх – ведь она очутилась в незнакомой стране и ее семья осталась так далеко. Нелегко начинать новую жизнь, когда тебе за сорок.
Ата нашла работу через свою подругу Литу, которая давно вернулась домой, на Филиппины. Лита служила тогда у Престонов экономкой. По выходным, когда обитательницы общежития готовили обед, Ата любила рассказывать истории о своих хозяевах. С мистером Престоном все было в порядке, он вечно был занят работой, но миссис Престон казалась ей странной. Она обожала деньги, но также и презирала их. Она говорила о дамах, которые обедали в ее клубе для избранных, так пренебрежительно, словно не была одной из них. Она устраивала мероприятия, на которые полагалось приходить в вечерних туалетах, и разгуливала на них босиком. Она ездила к друзьям-художникам в Бруклин и Квинс на метро, но на Манхэттене всегда пользовалась услугами своего водителя, и еще до рождения ребенка Лита слышала, как миссис Престон объявила подругам, что неестественно делить материнство с кем-то посторонним.
Ее малышу, мальчику, потребовалось всего две недели, чтобы заставить мать переменить мнение. Он мучился коликами, орал целые сутки напролет и умолкал, лишь когда его брали на руки и ходили с ним вверх-вниз по лестнице. При остановке, даже непродолжительной, он снова начинал плакать. Наконец, впав в отчаяние, миссис Престон попросила Литу «найти кого-нибудь в помощь».
Лита тут же вспомнила об Ате, которая нуждалась в деньгах, и сказала миссис Престон, что ее подруга настоящий эксперт по части младенцев. Это не было большой натяжкой. В Булакане[7] Ата каждое лето работала в бесплатной церковной клинике и совершенно самостоятельно вырастила четверых детей.
Поскольку Ате больше некуда было податься, ей пришлось запастись терпением. Она была готова ходить с малышом вверх и вниз по лестнице, иногда часами, целовать, когда он начинал плакать, его испещренное крапинками личико и даже издавать похожие на шум океана звуки, напоминающие о покое, царящем в материнской утробе. Она брала его на долгие прогулки в Центральный парк, даже когда было холодно и моросил дождь. В коляске, подпрыгивающей на неровностях, ребенок успокаивался. Он сосал палец и смотрел на движущееся небо. Дома, когда день клонился к вечеру, малыш, выгибая спинку, снова принимался плакать, и миссис Престон начинала терять терпение. Тогда Ата посылала ее отдохнуть и начинала ходить по лестнице – вверх и вниз, вверх и вниз, прижимая крошечное тельце к груди. Престоны сперва наняли Ату на три месяца, но миссис продлила этот срок один раз, другой, а потом еще раз – пока ее сыну не исполнился год. Миссис Престон рассказывала всем, что
Булакан – провинция Филиппин в регионе Центральный Лусон.
