Аркадию не знаком. После пятого гудка включился автоответчик, и Аркадий услышал женский голос:
– Это Раскина. Вы хотели пригласить меня на какой-то вечер. Если не передумали, перезвоните мне на работу.
Аркадий вывернул на курс, включил автопилот и освободил руки, но Раскина уже закончила сообщение и отключила связь. Надо было поспорить с Виктором, – подумал Аркадий. Не так уж плохо он знает людей, как кажется начальству. Перезвонить сейчас или подождать? Потом у него может не оказаться свободного времени – мало ли какой сюрприз ожидает его в больнице? Он надавил кнопку возврата разговора.
– Слушаю, – сказала Раскина после первого же гудка.
– Это Винокур, – сообщил Аркадий. – Семь часов вас устроят?
– Вы можете включить видеоканал? – спросила Раскина, помолчав.
– Я в воздухе, – объяснил Аркадий, – и в кабине у меня тесно, вдвоем с вашим изображением мы не поместимся.
– Зато у меня просторно… Ну хорошо. Да, семь часов меня устроят. Где?
– Ресторан «Тамилла», если вы не против.
– Никогда не была в «Тамилле», – голос женщины стал почему-то напряженным. – Хорошо.
Она прервала связь, не попрощавшись, и Аркадий, выждав несколько секунд, переключил аппарат на анализатор. На приборной панели высветились параметры, определенные полиграфом по модуляциям голоса Раскиной во время этого краткого разговора. Аркадий не ждал откровений, на слух он и сам определил, что Раскина взволнована. Числа, однако, его поразили: Раскина умудрилась солгать дважды – когда сказала, что у нее просторно, и когда заявила, что никогда не была в «Тамилле». Значит, говорила она не из лаборатории. Откуда? Раскина понимала, что ему ничего не стоит это выяснить – он знал номер телефона. Но все же солгала – может, чисто механически? Может, она имела в виду вовсе не физическое пространство, а пространство мысли или что-то еще? Анализировать это не имело смысла, да и к делу оговорка Раскиной, скорее всего, отношения не имела.
Впереди появился по курсу двадцатитрехэтажный корпус больницы Второго управления. Машина провалилась на эшелон вниз, Аркадия едва не вынесло из кресла, автоматика посадочной площадки в больнице была, скорее всего, не настроена на прием личного транспорта. Он перехватил управление и посадил свою «сибирь» в боксе приемного покоя. Отогнал на стоянку, вышел и запер дверцу.
Отделение патологоанатомии, вотчина эксперта Селунина, располагалось в глубине больничного парка и с посадочного бокса не просматривалось. Аркадий подумал, что следовало бы предупредить о своем приезде – Селунин очень не любил, когда его отрывали от занятий. Занятия могли быть любыми – например, созерцание бабочек в больничном дворе.
Аркадий сказал в микрофон:
– Диспетчерская, дайте Селунина, бокс четыре один три.
Врач отозвался сразу и энергично:
– Я тебя ждал, Аркадий!
– Ждали? –
