укора
Не видывала я ещё.
Дрожащих губ чуть внятный лепет.
Гнев и мольба – прощенья нет.
Как разгадать сквозь тьму столетий
Тот упоительный секрет?
Не стоит даже обольщаться.
Никто не сможет научить
С такой тоскою улыбаться
И так возвышенно грустить.
Мечта на клеёнке
На клеёнке – озеро. Лебеди плывут.
Сгорбленным чертогом навис особняк.
И цикады громко плачут и поют.
И под пышным деревом – скамья.
Широко распахнуты глаза
Девушки, что на скамье сидит.
К ней с букетом роз подходит граф.
И луна таинственно блестит.
Душераздирающая муть,
Роковые страсти под луной –
в доме, где убогим был уют,
звали чудной сказкой в мир иной.
Беспросветной бедности укором
и мечтой её преодолеть
был для нас клеёнчатый тот коврик
С пошлою экзотикой своей.
Шутка о скорбном известии
Тебе, наверно, весело
Чирикать мне о том,
Как юную невесту
Привёл в свой новый дом.
Что, как царевна спящая,
Тебя она ждала,
И как она изящна,
И как она мила.
Что счастливы вы вместе.
Восторгом взор пылал…
Но я столь скорбной вестью
Убита наповал.
«С утра лил дождь. Он рвался в окна…»
С утра лил дождь. Он рвался в окна
И грохотал по скатам крыш.
Лес почернел. Земля намокла.
Душа в потёмках. Ты молчишь.
Твоё молчанье – наказанье.
Знать, велики мои грехи,
И близко, близко расставанье,
Хмельному счастью вопреки.
«Любимый, взор твой снится…»
Любимый, взор твой снится
и гордое чело.
Мой поцелуй – ресницам,
трепещущим светло.
Мой поцелуй – дыханью.
Мой поцелуй – глазам.
Мой поцелуй – желаньям
безумным я отдам.
Воздушный, жаркий, сладкий,
иль горький…Милый мой,
возьми все вместе сразу…
Иль выбери любой!
Зачем?
Когда мы вместе, мы молчим
Или не слушаем друг друга.
Скажи, какая сеть причин
Мешает выйти нам, супругам,
Из заколдованного круга?
Чей это замысел, почин?
И почему, когда мы врозь,
Вдруг к нам приходит красноречье?
На удивленье
