от прямого ответа.
Я тоже настаивать не стала. Но вилку у него нагло отобрала. Ею же подцепила кусочек сыра и мяса.
– Тогда порадуй меня ещё немножечко, мой прекрасный богатырь, – выдала с пафосом, придвинувшись ближе. – Открой ротик, – добавила ласково.
Правда, вместо того, чтобы просто выполнить сказанное мной, он уставился на мой рот.
– Какая, оказывается, двусмысленная фраза, – проговорил, понизив тон голоса.
– Да. Немного, – отозвалась, не слыша собственного голоса.
Стук сердца куда громче.
А всё взгляд его…
Тяжёлый. Тёмный. Как вязкий омут. Затягивает. Как под гипнозом. Не отвернуться. Не вынырнуть. Только тонуть. Погибать в нём.
И руки…
Большие и горячие, жар которых впитывался под кожу даже через плотную ткань джинс, пока его ладони скользили от коленей всё выше. И сам он подался ближе.
– Как считаешь, будет очень нагло с моей стороны поцеловать тебя сейчас?
Хриплый голос обволакивал, плавил мои мозги. Я и сама не заметила, как придвинулась ему навстречу.
– Ты до сих пор ждёшь моего разрешения?
– Конечно, – усмехнулся он в самые губы. – Вдруг тарелкой прибьёшь?
И, не дожидаясь ответа, поцеловал. Неспешно. Чувственно. Враз выпивая из моих лёгких весь кислород. Ни вдохнуть больше, ни выдохнуть. Не самой. Мужские ладони скользнули на бёдра, перетащив к себе на колени. При этом мой богатырь ни на мгновение не прервал поцелуя. Такого тягуче-медленного, от которого голова откровенно кружилась. И ещё больше закружилась, когда его губы сместились на щёку, проложили дорожку по скуле к шее, чуть прикусили нежную кожу и снова вернулись обратно к губам. И на этот раз это было уже совсем не нежно. Куда более откровенно, нагло, жадно. Словно он не мог насытиться.
Тихий стук тарелки о пол прошёл мимо сознания. Зато я отчётливо прочувствовала, как тепло чужого тела проникло в моё, окутало, пробудило внизу живота скрученное в спираль томление. Казалось, ещё чуть-чуть, эта спираль распрямиться, и меня просто вытолкнет за пределы реальности.
В дополнение ко всему мужские ладони скользнули под свитер, ласково пробежали пальчиками по моей спине и вернулись обратно на талию. С губ сорвался тихий стон, и я невольно подалась навстречу в стремлении большего. Больше близости, больше его прикосновений… Я могла бы наслаждаться ими вечно. Точно.
Даже когда он отстранился, продолжала дышать им, чувствовать бешеный пульс, отдающийся в расширенных зрачках. И само время замерло. Но вот он делает первый вдох, вынуждая повторять это нехитрое действие за ним, а потом я опять окунаюсь в глубину его тёмного взгляда, где само дыхание одно на двоих.
– Я ненадолго, – прохрипел мужчина.
Миг, я снова сижу на низкой табуретке, следом слышится хлопок двери, в комнату резким порывом ветра влетает отрезвляющий рассудок морозный воздух, но отступает под действием исходящей от печи очередной волны тепла.
