с провожающей меня девушкой, на что она отвечала, что и сама до сих пор не привыкнет ко многим чудесам и чудачествам, имеющим место в РЦСЧОДН, потому как работает здесь немногим больше месяца. Спохватившись, видимо, что позабыла не только подать бумагу о моем визите на проходную, но и представиться, она протянула ручку в изящной перчатке и назвалась:
– Афина, – своим мелодичным голосом произнесла она.
Я отчего-то не сразу смекнул, что это имя, но все-таки сообразив, пожимая ее ручку в ответ, отчитался в том, что я Никита, вспоминая тут же, что это ей уже известно. В ту минуту мне сделалось несколько неудобно за свое простецкое рабоче-крестьянское имя, которым могут назвать вообще кого попало; тогда я надумал сделать ей комплимент, говоря о том, что ее имя, весьма необычное для наших широт, очень и очень порадовало и впечатлило. Она вновь загадочно улыбнулась, а я догадался, что только что, конечно, стал стопятисотым, кто польстил ей подобным образом. Могу однозначно сказать, что как-то сразу я проникся симпатией к этой девушке, чему способствовала и общая ее приятность, и умение принести извинения не пойми за что, а уж имя…
Приближаясь к стеклянной входной двери, мы болтали про проделки погоды; Афина, порывшись в сумочке, уверила, что если без машины попасть сюда не так уж и сложно, то без такого вот специального кругленького ключика – это совершенно невозможно. Так мы поднялись на второй этаж, она проводила меня к административному отделу; там, как я понял с ее слов, мною должен был теперь заняться некий молодой специалист, главный по приему на работу. Афина оставила меня у двери и побежала по делам, пообещав, что мы еще обязательно встретимся.
Заглянув за дверь, я нашел кабинет пустующим, а потому решил переждать в гостевом кресле. На журнальном столике, как и положено, лежали журналы; взяв один из них, я прочитал, что он полностью посвящен новинкам мобильного рынка – это меня не заинтересовало. Остальные журналы оказались прошлыми номерами того же издания, и потому, от скуки, я принялся тщательно осматривать кабинет, обращая особое внимание на гигантского размера монитор компьютера. Затем взгляд остановился на календаре уже будущего года с фирменным логотипом РЦСЧОДН, где заглавные буквы были выделены красным, а остальные, поменьше, цветом, не поддающимся классификации. Тогда-то я и узнал расшифровку этой аббревиатуры.
Так вот, выяснялось, что РЦСЧОДН – это не что иное как «Расчетный Центр Сравнительно Честного Отъема Денег у Населения». Пока я переваривал интересную информацию, в кабинет вошел какой-то долговязый старик и, заметив меня, вопросил:
– Ааа… Никита Парамонович, должно быть? Как же, как же, все утро вас дожидаюсь, – и, протянув руку для рукопожатия, представился, – Молодой Степан Серафимыч.
Привстав, я поздоровался в ответ. Молодой же, проворно устремившись к столу, отыскал на нем две какие-то заготовленные бумаги и деловито протянул их мне, предлагая
