style="font-size:15px;"> – Не надо… Я думаю… Я так думаю, что уже поздно.
– Уехать никогда не поздно.
Я пристально вглядывалась в его подвижное лицо. Пытаясь разгадать тайну.
– Иногда поздно.
– В том случае, если от кого-то бежишь, – наугад, исключительно полагаясь на свою интуицию, сказала я. И попала в цель.
Он побледнел. Вздрогнул.
– От кого ты бежишь, – продолжила я свой беспощадный допрос.
Он медленно опустился на пол. Прислонился к стене и уткнулся головой в колени. И я физически почувствовала, насколько ему плохо.
Я нервно прошлась по прихожей. Закурила. Глубоко вдохнула горький дым.
– Так. Так. Так. Идиотка! Kак я сразу не догадалась. Ты действительно не похож на вора. Я действительно верю. Почему-то, черт побери, верю, что ты не вор!
– Я не вор, – тихо ответил он. И чуть приподнялся с места. И его глаза уже предательски не бегали по прихожей. А задумчиво смотрели в одну точку на моем лице.
– Я не вор, – еще тише, почти шепотом повторил он. – Я – убийца.
Боже! Я невольно, следуя его примеру, опустилась на пол. И тоже уткнулась головой в свои колени. Боже! Как я сразу не сообразила. А еще, дура, так всю жизнь гордилась своей интуицией. И такая осечка! Такой промах! Убийца… Ну, конечно, конечно, убийца. У него глаза не вора. У него глаза настоящего убийцы. Блестящие зеленые глаза человека, видевшего свою жертву. И его губы, крупные дрожащие губы, говорившие с жертвой. И его руки. Длинные жилистые тонкие руки, прикасавшиеся к жертве.
Я медленно встала. И направилась в комнату.
– Вы идете звонить? – глухо спросил он.
Я оглянулась. Мое лицо было уставшим. И я чувствовала тяжесть кругов, давящих на веки.
– Звонить? – машинально переспросила я. – Звонить…
Не знаю почему, но эта мысль даже не пришла мне в голову. Не знаю почему.
Я отрицательно покачала головой.
– Нет. Я иду спать. Белье – в шкафу. Впрочем, как и раньше. Спокойной ночи.
Он остался стоять. В прихожей. Моей аккуратной прихожей. Растерянный. Лохматый. Так похожий на напроказившего мальчишку. Хотя в этом случае детскими шалостями не пахло…
Умиротворительное слово «спать» было, безусловно, сказано мною сгоряча. А еще ради того, чтобы и этому парню, и в первую очередь себе, доказать, что я ничего не боюсь. И могу запросто уснуть этой кошмарной ночью. Но и ему, и себе я лгала. Может быть, я не настолько уж и боялась. Но погрузиться в милый приятный сон тоже было выше моих сил. Ия вцепилась в книжку, пытаясь вникнуть в ее смысл. А в детективе молодой красивый убийца уже тихонько прокрадывался к своей спящей жертве. Вот он уже приближается к ее кровати. Достает из кармана ярко белую атласную ленту. Растягивает ее своими широкими жилистыми руками. И тихонько, осторожно подносит ее к горлу молодой женщины…
Моя дверь неприятно заскрипела. И от неожиданности
