А заодно и разъясню кое-что. Видишь ли, твой подарок был очень ценен. Ты отдал мне все, что у тебя было: кровь, жизнь, тело. Вот уже три тысячи лет я не получала подобных даров. Да и раньше подобное было крайне редко. Я никогда не требовала человеческих жертв, всегда предпочитая добровольные дары…
По мере ее рассказа до Олега постепенно начало доходить. Наконец он не выдержал гнета своих догадок и потрясенно воскликнул:
– Ты – Ясное Пламя?!!
– Догадался наконец. – Девушка улыбнулась. – Так называли меня люди одного небольшого племени, жившего около трех тысяч лет назад далеко к юго-западу от того места, откуда прибыл ты… Впрочем, у меня есть и другие имена. Если хочешь, можешь звать меня Гелионой. Так называли меня единственные представители людского рода, которые были моими друзьями. Они приплыли из страны, которую ты называешь Грецией, а они звали – Эллада. Их предводитель нарек меня Гелионой, сочтя дочерью своего солнечного бога. Я была не против. Это имя мне понравилось.
В течение всего рассказа Олег хранил благоговейное молчание. Когда же Гелиона замолчала, он рискнул задать терзавший его вопрос:
– Скажи… те, вы богиня?
Обдумав предполагаемый статус своей собеседницы, Олег решил перейти на «вы». Наглость, конечно, – второе счастье, но обращаться на «ты» к существу, пусть и выглядящему твоим ровесником, но по возрасту более древнему, чем вся современная цивилизация, было как-то неудобно. Тот же Зевс, помнится, чуть что, сразу хвать свою молнию и тюк ею по черепушке шутника.
Изменение обращения не прошло незамеченным и вызвало у предполагаемой богини очередной приступ смеха.
– Можешь не выкать, – сквозь смех выдавила она. – Я уже не богиня. К тому же никогда не уважала болванов, которые поддерживали свою репутацию такими методами. Так что можешь не бояться за свою «черепушку».
Как видно, содержимое Олеговой головы тайной для Гелионы не являлось, богиня она там или нет.
Когда до Олега дошел этот факт, он густо покраснел, вспомнив некоторые из мыслей, сугубо неприличного содержания, посетившие его голову при первом взгляде на женскую ипостась Гелионы.
На этот раз смех девушки больше напоминал истерику.
– Пощади, – выдавила она, пытаясь справиться с собой. – Я больше не могу! Последний раз я так смеялась лет четыреста назад, когда один колдун-недоучка, пытаясь вызвать суккуба, перепутал заклинания и призвал одного из тупейших демонов-разрушителей низшего уровня. Тот, как назло, был в женском облике. И вот стоят эти двое, и колдун усиленно толкует, что готов отдать душу за ночь пламенной страсти, а демон старательно пытается сообразить, что же ему нужно сжечь, чтобы заполучить душу этого придурка.
Коротко хохотнув, Олег поинтересовался:
– И чем же все закончилось?
– Сгоревшим Лондоном, – с безразличием ответила его собеседница. Подумав, она продолжила: – Видимо, мне придется прочесть тебе небольшую лекцию, а то ты так ничего и не будешь понимать. Да, я была богиней.
