на военную службу в Москве и уже основательно обосновавшийся на новой родине, не спеша прогуливался по Пречистенской набережной.
Навстречу ему шли двое мужчин, один из них пожилой, коренастый московский чиновник Василий Краснов. Он был добрым приятелем Михаэля. А рядом с Красновым, тяжелой поступью с сильным упором на пятку, шел молодой обер-офицер, статный и темноволосый корнет, со строгим взглядом темно-карих глаз.
– А, Михаэль! Добрый вечер! – радостно заулыбавшись, воскликнул Краснов.
– Добрый вечер, Василий Саввич! Рад вас видеть!
– Вот Михаэль, рекомендую, – Краснов повернулся к молодому корнету. – Мой племянник, князь Петр Сенявин!
Молодые люди почтительно поприветствовали друг друга.
– Представьте себе Михаэль, – продолжил разговор Краснов. – Петр отговаривает меня ехать на гулянье, на Ходынское поле!
– Вы хотите, завтра ехать на Ходынское поле? – удивился Михаэль.
– Отчего же завтра? – возмутился Краснов. – Сейчас!
– Право же, это не разумно, – попытался возразить князь Петр. – Раздача подарков начнется только в десять часов, театрализованные представления к полудню, а высочайший выход и того позже.
– Не разумно, мальчик мой, это ждать утра, чтобы идти к десяти часам, когда начнется раздача гостинцев. Полагаю, народу будет столько, что ничего не останется, когда я приду завтра. А до другой коронации еще доживу ли?
– Для чего вам эти подарки? – удивился Михаэль. – У вас и без того все имеется.
– Вот неразумный отрок, – всплеснул руками Василий Краснов. – А «память»? «Память»– то, какая? Нет, как хотите господа, а остаться без «памяти» от такого торжества мне просто зазорно.
– И все-таки, Василий Саввич, Петр прав! – Не согласился с ним Михаэль.
– Помилуйте, Василий Саввич, – продолжил князь Петр. – В моем полку говорят, что подарков заготовлено 400 тысяч! Всем должно хватить, и не стоит ради этого проводить ночь на поле.
– 400 тысяч штук, всего-то! Нет-нет господа, и слышать ничего не желаю. Вы как знаете, а я отправлюсь.
Старик Василий Краснов был не преклонен и дабы не оставлять родного дядьку одного, Петру Сенявину ничего не оставалось, как отправиться с ним. Вот только предчувствия у Петра были самые скверные.
Приехав на Ходынское поле, которое было выбрано властями местом народного гулянья в день коронации нового императора Николая Александровича, Петр сразу обратил внимание, насколько неудачно оно было выбрано. Испещренное глубокими рвами, оврагами и траншеями, сплошь в ямах и заброшенных колодцах, могло быть пригодно лишь для военных целей, от того и использовалось, как учебный плац для войск Московского гарнизона.
– По какой страшной беспечности выбрано это место, – сказал Петр, оглядевшись вокруг.
Идти с дядькой на поле он наотрез отказался, предпочтя остаться в
