корона. Это второй ужасный порок – властолюбие. Третьей фигурой была волчица, выполняющая роль казначея льва и подсчитывающая за столом золотые монеты с особой жадностью. Это был третий порок – алчность.
Выслушав Эрлая, его гость, который жил в соседнем номере и случайно вошёл в чужую открытую комнату, взгляда не мог отвести от скульптур. Он рассказал, что его зовут Гуансюем и он приехал сюда из маленького городка, учился там же, где и Эрлай, а теперь вот уже год как работает в скульптурном сообществе «Изящество и глубина». Попасть туда было давней мечтой Эрлая, и новый знакомый сразу показался ему чуть ли не небожителем. Название организации Гуансюй объяснил тем, что в любом произведении искусства должно быть прекрасно как внешнее исполнение, так и глубокий смысл. Гуансюй образцово закончил училище, и его глава дал рекомендацию руководителю сообщества, чтобы Гуансюя приняли на работу. Юноша ещё раз подчеркнул особый дар Эрлая и заметил, что со временем и у него появится такая же возможность. Так молодые люди познакомились.
Со временем они стали друзьями: Эрлай считал полезным знакомство с более опытным Гуансюем, который мог бы ему посоветовать что-то как состоявшийся профессионал; однако почему-то всё выходило наоборот – Гуансюй говорил, что каждому скульптору есть чему поучиться у Эрлая и он не нуждается в советах, потому что его рукой всегда водит некто свыше.
Прошло три с половиной года. У Эрлая был перерыв в учёбе в связи с новогодними каникулами, и в это время он занимался поиском новых сюжетов для творчества. У него наступило озарение, но в тот же миг в дверь настойчиво постучали. Пришёл Гуансюй; вид у него был такой, будто он попал в беду, и только Эрлай мог его спасти. Молодой скульптор уже несколько лет как купил свою квартиру, и их с Эрлаем встречи теперь проходили там; но неожиданно он решил навестить друга в общежитии.
– Надо поговорить; это неотложно! – начал очень тревожно Гуансюй. Эрлай придвинул ему стул и угостил чаем, но тот отказался.
– Моя девушка разочаровалась во мне, – продолжал он, – и заявила, что я – всего лишь паинька-мальчик с красивым дипломом, который неплохо выполняет чужие поручения, но не в состоянии создать ничего своего! Она познакомилась с одним человеком, и теперь без конца критикует мою работу, сравнивая меня с ним; ей кажется, что моё дарование не идёт ни в какое сравнение с его талантом!
– А чем я здесь могу помочь? – не понял Эрлай.
– Да ведь она отдаёт ему предпочтение не только как скульптору, но и как человеку!
– Если она выбрала тебя когда-то лишь исходя из этого, то грош цена этой девушке и её чувствам! Ей нужен не ты, а твои лавры! – возмутился Эрлай, но друг перебил его и возразил: «Как бы там ни было, но я люблю её! И лучше умру, чем её потеряю, а она отдаляется от меня…»
На лице Гуансюя была грусть и безысходность.
