еле слышно фыркнул и достал орехи.
– Будешь? – радушно предложил барабанщик.
– Буду, – кивнула я.
Билл покачивался на стуле и снова закурил.
– Вся кухня уже пахнет твоим несчастным прокуренным ментолом! – разгневалась я.
Густав мягко хихикнул. Билл молча затушил сигарету и вышел из кухни. Я побежала за ним. Густав тоже пошел за мной.
– Милая, наши дети такие прелестные, когда играют вместе.
– Да уж. – ответила я. – Все в папочку.
– А может, в мамочку?
Я улыбнулась в очередной раз и потянулась за играющим телефоном.
– Алло?
Тут в трубку прорезался до боли знакомый вкрадчивый баритон:
– Привет, милая. Как твои дела?
– Родриго? Это ты? – прошептала я, отворачиваясь, и побежала на кухню. Билл двинулся за мной, а барабанщик присел к детям.
– Да, это я, любимая. Ну что, когда же мы встретимся?
– Никогда! У меня есть муж и двое детей! – нарочито громко проговорила я. Билл постукивал ногтями по столу и снова курил. Я закашлялась и промолчала.
– Брось, детка, нам же хорошо было вместе… Хочешь, я за тобой заеду?
– Не надо, тем более что ты не знаешь мой адрес.
– Дорогая, я уже рядом. Жди.
– Родриго!
Билл подошел ко мне вплотную и крепко поцеловал меня в губы.
– Дорогой…
– Да, милая? – нежно проворковал Каулитц.
– Родриго сейчас подъедет.
– Что?! – встрепенулся Билл. – Какого лешего?
– Не ругайся!
– Я молчу.
В дверь постучали. Я встрепенулась. Билл замялся.
– Пойдешь, откроешь, Крис? – спросил Густав.
Билл приподнял левую бровь и сжал кулаки. Я прижалась к его плечу и сказала:
– Если это он, то, пожалуйста, веди себя прилично.
– Я абсолютно спокоен.
– Вот и все.
Дверь приоткрылась, и в комнату вошел до боли знакомый блондин в серой майке и синих шортах.
– Родриго, как же ты меня нашел? – удивилась я, подходя к бывшему парню.
– Кристиночка, привет! Давно не виделись! – радостно обнял меня Родриго.
Билл подкрался сзади и лениво воздохнул, манерно протягивая ладонь для рукопожатия.
– А это еще кто? Твой муж?
– Да, это я, Билл Каулитц своей персоной! – нарочито громко прояснил муж.
Родриго пожал хрупкую ладонь Билла и раскланялся.
– Ясно все. Крис, может, я пройду?
– Проходи, конечно.
На кухне торжественно восседал Густав и сжимал в руках стакан молока, закусывая булочкой. Пижаму так и не снял. Родриго усмехнулся:
– Густав, ты чего не переоделся? – спросила я.
Барабанщик замялся.
