Рика возникло ощущение, что в него в упор целится снайпер.
– Да уж, не тяни, не заставляй меня разочаровываться в тебе всё больше и больше, – с горечью выплюнул Рик, жалея, что не может плюнуть брату в лицо – слишком пересох рот. – Вербена, которую ты, как я понял только сейчас, щедро добавил в мой виски, разъедает меня изнутри. Хочешь, чтобы я, вроде бы, подох сам, а ты был бы совершено не при делах? Знаешь, это трусость и самообман, так как кому бы ты не приказал убить меня, – он обвёл взглядом двух стерв, – убийцей будешь ты. Но если тебе так проще, считай себя соучастником преступления. Или даже невольной жертвой, – он попытался пожать плечами. – Давай уже, не тяни, дамы жаждут крови и зрелищ. Не разочаровывай тех, кто желает полюбоваться гладиаторскими боями. Хотя в нашем случае это будет простым и обыденным добиванием связанного зверя.
– Заткнись! – внезапно прорычал Дэвид, оскаливаясь и хватаясь руками за голову. Несмотря на покрасневшую радужку глаз и впечатляющие клыки в раскрытом рту он, по мнению Рика, выглядел жалким.
Пожалуй, он не хотел видеть брата в таком виде, даже зная, что тот серьёзно, без дураков, собирается его убить. Не хотел лицезреть его слабость, видеть боль в родных синих глазах. Синих или красных – не важно.
Рик любил брата, и не мог допустить, чтобы охотник пришёл и поубивал их всех. Однако, насчёт ведьмы он бы договорился отдельно и даже бы заплатил. Не деньгами, конечно, вряд ли фанатик-охотник их бы принял, но артефактами и старинными дневниками его семьи.
Он уже открыл было рот, чтобы всё-таки рассказать Дэвиду, что очень скоро в их маленьком и тихом городке – не считаю двух вампиров, одной ведьмы и Бог знает кого ещё, появится охотник, как Дэвид толкнул его в грудь свободной рукой и выронил кинжал, который упал на каменный пол со стуком.
– Заткнись! И вы замолчите! – он замотал головой. – Я не могу, не могу, не могу его убить! Но и оставить в живых тоже.
– Извини, Дэвид, – блондинка мягко улыбнулась его спине. – Я не могу дать гарантию, чтобы когда-нибудь не влюблюсь в твоего брата. Когда-то вы оба давали мне свою кровь, спасая меня, и я запечатлилась на вас обоих.
– Ты же не позволишь Рику коснуться Эйприл, правда, Дэвид? – вкрадчиво произнесла ведьма.
– Замолчи, Ариадна, – устало пробормотал Дэвид, продолжая сидеть на корточках, сжавшись и напрягшись всем телом.
– Кажется, трагедия превращается в фарс. А там и анекдотов насочиняют, – меланхолично пробормотал Рик, закатывая глаза.
На него накатила апатия, возможно, ещё и потому, что тело теряло чувствительность, а вербена изнутри подтачивала его вампирские силы.
Перед глазами всё начало плыть, и он был даже рад, что не увидит торжествующей усмешки на лице ведьмы, которая его когда-то почему-то невзлюбила… Однако он мог предположить, по какой причине.
И причина эта, во плоти, красивая, стерва, белокурая и желанная, стояла поодаль, будто не решаясь приблизиться.
Чуть
