сидит в желаньях быстрый
Разливая всем вина
Труп что справа спит бесстрастный
Прожигая с ним лета
Труп что слева служит властный
Распаляя с ним уста
Стук костей по праву красный
Заплясали кто куда
Бал в ночи проходит тошный
Так печально клокоча
Взор очей вперяет мутный
Раздирая чудеса
В солнца свет столь лучезарный
Забывая про себя
Стук во дверь раздался новый
Проклиная небеса
Он очнулся чистый свежий
Различая вновь цвета
«Хотелось ли цветам когда-либо жить…»
Хотелось ли цветам когда-либо жить,
Дышать воздухом дивных просторов,
Любоваться восходами яркого солнца,
Смиренно выслушивать крики раздоров?
«К Вайолет»
Если б я мог отразить свои чувства в письме,
То боле бы я не страдал здесь в тоске,
Я больше б не мыслил о смерти.
Лишь фразы хватило бы мне.
И вот восседаю с пером,
Качается в море паром,
Занёс перо над листом.
Давно уж засохли чернила.
Перо отложил и смял пустой лист,
Мгновенье и буду сознанием чист,
Страданья закончились, скоро рассвет,
Солнце восстала и пал лунный свет.
Новой Бастилии пал бастион,
Раб под мечом испускает свой стон,
Мгновенье и царь сменяет свой тон,
Спасенье пришло от царя-императора.
Паром сбавляет свой ход,
Пик башенный в гавани горд,
Причалили. Вышел народ.
Мне тяжко спускаться. Парод.
Горят фестиваля огни.
Люди пьянеют одни здесь в ночи.
Сквозь толпы иду, болят мои руки,
Кто-то задел их и взвизгнул слегка.
Я прощенья прошу, удаляясь,
Оставляю их всех, усмехаясь.
Все дальше от площади, врозь
Я бреду от сознанья, вдруг ось.
Заполняет пространство у рынка:
Вижу стены, врата барбакана.
Направляю свой путь я из града,
Покидая веселья юдоль.
Мгновенье – я снова в каюте,
Лежу головой на листке,
Засохли чернила в пере,
Не написал я ни слова тебе.
Нет слов у меня на устах,
Дабы выразить их на листках.
В одинокой каюте впотьмах
Мне тебя не услышать сейчас.
Молю тебя, Вайолет, жди
Одинокой,
