пройдите в его кабинет – он спит. Ваша задача – убедиться, что с ним всё в порядке. И не нужно на меня смотреть, как на врага – других вариантов не было, Степан Егорович, поверьте на слово. В противном случае это были бы уже совершенно другие люди. Тема секретная, поэтому просто примите к сведению и работайте!
Майор недовольно засопел, но не посмел перечить, помня, как генерал перед уходом приказывал во всём подчиняться заезжему выскочке. Чёрт его знает, с чем он приехал, вдруг, действительно случилось нечто такое, о чём ему и знать не положено? В конце концов, генерал это принял, как должное, чего ему упираться? К тому же парни, поймавшие пулю, выглядят подозрительно радостными, словно орден получили или ещё что похлеще.
– Сергей Владимирович, – вклинился в напряжённый диалог Егор, – можно прикрепить к нам этого фельдшера? Сами понимаете, нам понадобится постоянная медицинская поддержка.
– Ты сам как?
– В порядке, не думайте об этом, мне бы…
– Услышал тебя. Степан Егорович, есть возможность закрепить за нами эту девушку?
– Простите, товарищ полковник, мы можем отойти в сторонку? – врач кинул странный взгляд в сторону фельдшера и, понизив голос до шёпота, продолжил. – Могу предложить вам любого другого нашего специалиста на выбор, а вот Вареньку не рекомендую.
– Что не так? По виду вполне справляется со своими обязанностями!
– Понимаете, во-первых, она не врач. А во-вторых, её, вообще, сегодня не должно быть на работе, она… как бы это сказать… в длительном отпуске по состоянию здоровья, если так можно выразиться, – доктор мялся, не решаясь говорить прямо.
– Степан Егорович, у меня мало времени. Если мой человек просит именно этого специалиста, значит, так надо. Говорите прямо, что не так?
– Видите ли, у Вареньки рак, причём в последней стадии. Она отказалась от госпитализации. Мы её периодически проведываем, конечно, но поверьте, это дорога в один конец, медицина тут бессильна. Не понимаю, как она нашла в себе силы появиться на работе? Ещё вчера даже не могла встать с кровати! Если честно, не думал, что доживёт до утра. Возможно, какая-то необычная ремиссия, но это ненадолго, чудес на свете, по крайней мере на этом, не бывает!
– Извините, но она непохожа на смертельно больного человека, прикованного к постели, – полковник внимательно присматривался к девушке, весело обсуждавшей что-то с Егором. – Или вы что-то от меня скрываете?
– Товарищ полковник, мне нечего скрывать, говорю, как есть. Мне не сложно согласиться, но отвечаете за последствия вы. Я предупредил! Потом не говорите, что не знали, когда в самый ответственный момент она свалится от боли. Болеутоляющее – это временная отсрочка, понимаете? Сейчас она чувствует себя здоровой и полной силой, но представьте, что будет, когда наркотик перестанет действовать? Да она просто загнётся от боли!
– Извините, Степан Егорович, мне нужно самому пообщаться
