достаточно.
Он нашел небольшое возвышение. Встал на него, внимательно оглядел всех, заглядывая каждому в глаза. Потом отвернулся, чтобы никто не подумал, что его слова к кому-то обращены лично, и заговорил тихо и спокойно, глядя в окно.
– Зовут меня Леонид Робертович. Я ваш новый главный механик. В бывшем мастер спорта по боксу в полутяжелом весе…, – и через небольшую паузу, – Посылание меня на три буквы не приемлю ни в каком виде. Есть вопросы ко мне?
Вопросов ни у кого не было. Высокий рост, крепкая фигура и квадратный подбородок доказывали, что говоривший не врёт и все присутствующие сразу согласились с этим.
– Раз вопросов нет, тогда попрошу всех приступить к работе.
И народ спешно разошелся по своим местам. А он ещё долго стоял и смотрел в окно. Только было слышно, как пыль в луче света медленно опускается на пол в опустевшей мастерской…
Ему было за сорок. Был он немногословен. Своих защищал и никогда не давал в обиду.
Как-то после смены, народ по обыкновению торопился домой. Толпа забила всю остановку. Автобус задерживался. Уставшие люди нервничали. Посреди толпы раздались крики и ругань. Какие-то нетрезвые парни пристали к девушке из бухгалтерии. Начали тащить ее за рукав. Та отчаянно вырывалась, но против хулиганов была бессильна. Народ отстранился и не вмешивался. Парни, обнаглев, увидев равнодушие окружающих, не унимались. Девушка уже почти умоляла их отпустить её.
Вдруг толпа расступилась. Кто-то уверенно подошёл и взял одного парня за плечо:
– Заканчивайте…
– А не пошёл бы ты…
Раздался хруст. Тело рухнуло с высоты всего своего роста, так и не закончив фразы. Через секунду рядом упало тело его товарища.
– Спасибо, Леонид Робертович…
После этого случая вся женская половина заводоуправления заметно оживилась. У них появился защитник. Ему посылались томные взгляды и вздохи. Но он их не замечал.
Профком просил его подежурить на дискотеках. Он не отказывался. На дверях не стоял, но все незримо чувствовали его присутствие. Драк больше не стало.
Как-то зимой он принес в цех горшок с цветком. На его листьях еще лежал снег. Все удивлённо разглядывали обмороженное растение и главного механика. А тот бережно стряхивал с него снежинки:
– Ну вот! Ты давай, держись, браток! Мы тебя сейчас отогреем!
И, оборачиваясь к нам, сообщил:
– Кто-то выкинул. Там много стояло… Возле помойки. Может, ремонт, может, переезжают… Все замёрзли, а этот ещё сражался. Ветки свои тянул. Жалко стало…
Цветок простоял дня два и все равно погиб. Стебель засох и листочки завяли. Он срезал их и потом долго горшок стоял, ощетинившись сухими короткими стручками. Но он продолжал ухаживать за ним, как за живым. Что-то говорил ему, когда поливал. А нам сказал, что верит, что цветок не умер.
Вскоре все про него забыли.
Через
