начала упомяну истоки российской традиции импортирования западных достижений на отечественную почву.
Традиция посылки талантливой молодежи в Европу для того, чтобы перенять опыта и достижений в областях судостроения, мореплавания, в ремёслах и науках восходит к Петру Первому, наиболее выдающемуся реформатору России. В самом начале этого процесса он отправил 50 сыновей знатных семейств в Голландию, Англию и Венецию и строго-настрого напутствовал, чтобы они не возвращались без соответствующего документа, подтверждающего их квалификацию от имени известного мастера своего дела. Позже царь сам возглавил группу из 250 профессионалов, направлявшуюся в Западную Европу для изучения достижений Европы, и нанял западных спецов, инженеров, управленцев, военных, мореплавателей, судостроителей для российских проектов. Он планировал оставаться в делегации неузнанным – под именем Петра Михайлова. Другие члены группы также были под страхом смертной казни предупреждены не раскрывать «Петра Михайлова». Таким путём царь обеспечивал выполнение своей мечты о России как о морской державе не только как император и военачальник, а также как специалист, владеющий ключевыми ремёслами. Петру было не так трудно оставаться под чужим именем в верфях и мастерских, но первое же его появление в свете разоблачило его. В Лондонском театре тут же распространилось известие о том, что рослый колоритный «Пётр Михайлов» – это харизматический Российский Царь.
Благодаря тому, что наше общество становится более открытым, мы снова рассматриваем Запад как партнёра, у которого можно перенять часть его опыта в отдельных областях. И снова молодые профессионалы и студенты едут на Запад учиться, как во времена Петра. Если каких-нибудь десять лет назад холодная война позволяла всего лишь отдельное спорадическое «квантовое туннелирование» через высокий политический барьер единичным индивидуумам, то нынешняя тенденция образовательных обменов и увеличение числа самостоятельных российских студентов, поступающих в западные, особенно американские, учебные заведения, формируют мощный устойчиво растущий поток.
Перспектива учёбы в американском университете привлекательна чуть ли не для каждого российского студента. Однако на первый план теперь выходит другая проблема, и они жалуются: «если раньше их не пускал „железный занавес“, то нынешний „зелёный занавес“ также нелёгок для преодоления». «Зелёный», очевидно, означает долларовый. Тем не менее количество российских студентов, обучающихся в американских университетах, быстро растёт и составило в 1995—96 академическом году, моего пребывания в Бостонском университете в качестве обучающегося, 4832 студента. 47,7% из этого числа – студенты младших курсов (undergraduate), 45,3% – старшекурсники (graduate), 7% – студенты, не получающие степеней или работающие над диссертациями. Это количество студентов для такой страны, как Россия, ещё не впечатляет
