надежда. Человек всегда хочет больше, а жажда жизни в нем бескрайняя, как океан неба. Желание жить – безумно. Решил отправиться Дишвар на поиски бессмертия, надеясь вернуть к жизни павшего друга и самому избежать доли человека.
Едва рассвело, покинул Дишвар Эрех, начал путь по пустыне. Пошел вперед он, себя не помня, страх повел его. Долго скитался герой, большие пространства минуя. Достиг гор с двумя вершинами, между которыми рождается утреннее солнце. Исполинские те горы – первые свидетели восхода и заката солнца. Громады гор достигают небес. Охраняют вход к ним древние люди, тела которых панцирями покрыты. Хитиновый щит их головогруди закрывает. Вместо рук клешни тот народ имеет, чтоб добычу захватывать, у ртов их клешни, и по бокам тела много пар щипцов, когтями вооруженных, шевелятся. Скорпионам те люди подобны, хвосты над ними возвышаются, чтоб противника жалить. Окружают народ живые зарницы, что волшебным сияньем вокруг все освещают, словно змеи, кишат зарницы вокруг людей-скорпионов. Вид охранников тех суров и страшен, перебирают клешнями, блистают сиянием. Проход через гору, на которую опирается небосвод, выводит за край обитаемого мира. Пройдя внутрь, может путник достичь места, где человек еще не был.
Увидел тех страшных людей Дишвар, лицом стал мрачен. К храбрости своей обратился, подошел к ним ближе. Почему идет он путем далеким, спрашивают стражи, к нему обращаясь, дальше не пропускают. «Достиг ты особого места, человек, – вещают. – Никого далее живым мы не пропустим. Дверь через гору стережем днем и ночью, не обойти смертным наше войско».
Предстал правитель перед старшим стражем, о смерти друга своего поведал. Рассказал, как умер тот, с кем славные подвиги совершали.
– Много дней над ним я плакал, не предавая могиле, но не поднялся друг на мой голос.
– Всего лишь постигла твоего товарища судьба человека, – отвечал охранник.
– Теперь мысли за мной следуют неотступно, – продолжал правитель, – от них спасаюсь я бегством в пустыню, нет мне покоя более на свете, весь мой смысл теперь в этих дорогах. Дай пройти к бессмертному Рашиду, что был принят в собранье богов и живет у волшебного сада, спрошу я его о жизни и смерти. Выжил тот мудрец после страшного потопа, знает он больше, чем все живущие.
– Темен ты, правитель Эреха, – покачал хвостом членистоногий охранник. – Не ходил этой тропой ни один из живущих, однако намерение твое дверь открывает. Кто ищет истину, да приблизится к полам ее одежд. И послушай теперь, – вещает охранник, – неизвестно, может ли этот путь одолеть смертный. Дальше простирается мрак, двенадцать дней ты будешь окутан им, тело твое и глаза твои будут объяты густой темнотой. В одиночестве пройдешь ты до таинственных ворот, что открываются с восходом солнца и закрываются с закатом, и, войдя туда, не скажу, сможешь ли вернуться обратно. Своевольное божество опаляет огнем любого, кто откроет ту дверь. Войдешь ли ты и сможешь ли
