хорошо только от моей увлекательной и всесторонне интересной работы. За полгода наша фирма подросла, проекты радовали клиентов, и нас передавали, как эстафетную палочку. Мне приходилось много бывать на монтажах, где, само собой, встречала Леонида. Естественно, я брала на себя слишком много только ради наших случайно-неслучайных встреч. Спустя месяц напряженной работы и мрачных ночей я не выдержала и совершенно не случайно столкнулась с ним на выставке в кафе. Не стала, как обычно, себя сдерживать и заговорила:
– Привет, как дела?
* * *
Пришел октябрь, а мы вернули наши странные отношения. Мне не надо было, чтобы он стал моим мужем, мне не надо было, чтобы он спал со мной всю ночь, хотя это случалось часто. Моим вожделением была наша физическая умопомрачительная страсть. Плюс аура тайны подогревала это желание до критических температур. А завершением, для полного идеализирования таких отношений, стало общение на уровне душ. Говорить обо всем и ни о чем или просто молчать. Все это складывалось в паутину тех отношений, о которых пишут книги, но далеко не часто встречают в жизни. Мы понимали друг друга порой и без слов. Произошло то слияние, которого я так боялась. Теперь будет сложно найти себя, чтобы отделиться от него. Но был один нюанс, я никогда не могла узнать его до конца, в нем всегда что-то скрывалось. Нет, это не что-то физическое, это что-то внутреннее, какая-то глубокая неизвестность.
И вот уже начинается мной не любимая зима. Да, ноябрь – последний месяц осени, но он почти белый, часто мокрый и темный. Это когда машина превращается в один сплошной ком грязи с вечно сумрачными стеклами, даже через пять минут после мойки. Противное чавканье под ногами и на коврике в машине. Одно слово – фууу. Не хочу зиму. Но она неизбежна. Хотя в те времена я не замечала смену сезонов, не имело это для меня никакого значения. Моя жизнь была насыщена колоритной, порой рискованной работой и не менее пикантными и животрепещущими отношениями. Все это давало мне искрящееся счастье!
* * *
Сегодня же я здесь, в моем уютном месте на планете, где весь год тепло, солнечно и пейзаж, который обязывает думать о вечном. Вот и размышляю, а могло быть иначе? Даже если бы тогда я обладала тем набором знаний и опытом, который есть сейчас. Теми пониманиями, которые заставляют думать и не один раз, прежде чем причинить кому-то боль или сделать шаг в разрушающую бездну. Могло ли быть иначе? Нет, не могло! Да, я верю в фатальность бытия. В картины, написанные для нас наверху. В контракты, которые мы подписали, прежде чем прийти сюда.
Я оглядываюсь на мое детство, и, как многие говорят, все мы оттуда. Да-да, так оно и есть. Мои родители – ровесники, расписались, как только им исполнилось 18. Мой папа высокий голубоглазый брюнет, пользовался спросом у всех женщин. И отдавался каждой, надеюсь, что не первой, а хотя бы второй. Ну что делать, не знал он слов
